Джон Стейнбек - И проиграли бой

- Зато нос задирать мастера, - поддержал его Джим.

- Взять хотя бы нас, - продолжал старик, - может, мозгов у нас и впрямь маловато, зато что умеем - делаем исправно.

Джим попытался сыграть на достоинстве старика, так часто делал в беседах Мак.

- Ну, ты, к примеру, до семидесяти лет дожил, а только и умеешь, что по деревьям лазать. А я так даже в блокноте чиркать или белые штаны носить и то не дорос.

Старик взъярился.

- Волосатой лапы у нас нет! Без нее легкой работенки не видать! Потому-то и ездят на нас все, что лапы у нас нет.

- Ну и что же, по-твоему, делать?

И враз, словно выпустили из старика воздух, поник он. Пропала ярость. Взгляд сделался нерешительным, да же испуганным.

- А Бог его знает. Мириться - вот и все. Нас, как стадо свиней, гоняет нужда по всей стране, и такой вот молодчик студент еще и пинка даст!

- Он-то не виноват. Работа такая. Хочешь место со хранить работай как велели.

Старик ухватил еще одну ветку с яблоками, снорови сто обобрал ее и осторожно сложил яблоки в ведро.

- В молодости еще думал: можно что-то изменить, сейчас мне уж семьдесят один, - устало вздохнул он.

Проехал грузовик с ящиками яблок.

Старик продолжал:

- Я на севере лес валил, а тут эти ИРМовцы Члены профсоюзной организации "Индустриальные рабочие мира", сокращенно "ИРМ"> такого шороха навели! Я лесоруб что надо, лучше не сыскать. Да и сейчас, видишь, еще неплохо с деревьями управляюсь. А тогда надежд у меня было - хоть отбавляй. Конечно, ИРМовцы и хорошего кое-что сделали: до них, например, сортиров не было, только ямы понарыты; помыться негде было. Но плетью обуха не перешибешь. Построили нам и туалеты, и души, да только все потом прахом пошло, - рука старика безотчетно потянулась к следующей ветке. - Вступал я в профсоюзы, как же! Бывало, выберем председателя, не успеешь оглянуться, а он уж задницу хозяевам готов лизать, и начхать ему на наши интересы. Мы, знай, платим взносы, а казначей нас же еще и ругает. Не знаю, может, вы, молодые да ранние, лучше понимаете, что к чему. А мы что смогли, то и сделали.

- А сейчас, значит, готовы хозяевам уступить? Джим в упор взглянул на старика.

Тот устроился поудобнее на толстом суку, держась лишь одной рукой, пальцы у него были большие, но костлявые.

- Нутром чувствую: что-то будет. Ты, небось, скажешь, что я совсем рехнулся, уж если раньше все хорошо продумывалось, и то без толку, чего же теперь ждать. И все ж я что-то нутром чую.

- Так что чуешь-то?

- Сразу и не скажешь. Знаешь, когда вода закипает, рябь идет, пузырьки. Вот и сейчас что-то вроде. Я ведь с бродягами-сезонниками бок о бок всю жизнь проработал. И сейчас вижу: задумки у них никакой. Просто само по себе все, как вода закипает. - Глаза у него затуманились. Он вскинул голову, так что разгладились складки кожи на дряблой шее. - Просто мы слишком долго голодали, слишком долго нами хозяева помыкали. Объяснить не берусь, а вот нутром чую.

- Так что ж это? - снова спросил Джим.

- Злоба! - выкрикнул старик. - Вот что! Знаешь ведь, как перед дракой сначала кровь в голову ударит, аж жарко станет, потом вроде как под ложечкой засосет, и внутри все задрожит. Вот и сейчас так же. Только не в одном человеке, а в целом миллионе. И этот миллион - как один великан, его и бьют, и голодом морят, и вот он приготовился к драке, и внутри аж все дрожит. Сами парни еще не понимают, что происходит, но лопнет у нашего великана терпение, и ни один в стороне не останется. Даже подумать страшно. Они всем глотки перегрызут, сожрут с потрохами. - Старик покачнулся и вцепился обеими руками в ветку. Нутром чую, закипает-закипает вода. И так бывало повсюду.

- Но ведь нужно все продумать. - Джима даже бросило в дрожь от волнения. - Составить план и направить людей, чтоб на пользу им вышло.

Старик, похоже, выдохся после столь пламенной речи.

- Когда великан начнет все крушить, никакими планами его не сдержать - будет бросаться на все и вся и рвать на части. Уж больно изголодался да и лиха натерпелся. А хуже всего то, что уж очень долго его унижали как могли.

- Но если найдется несколько предусмотрительных людей и они все же составят план...не унимался Джим.

- Надеюсь, не доживу до этого дня, - покачал головой старик. - Они ведь друг другу горло перегрызут, перебьют друг друга. И не останется ни людей, ни сил, и все пойдет постарому. Глаза б мои всего этого не видели, умереть бы до этого дня. Вы, сосунки, еще на что-то надеетесь. - И он полез с полным ведром вниз. - А у меня уже надежды никакой. Ну-ка, уйди с дороги. Болтовней много не заработаешь, пусть студенты языки чешут.