Джон Стейнбек - И проиграли бой

- А как получилось, что все они вдруг так слаженно, так дружно заработали - прямо как часы, да и с охотой. Ведь ты им и сказал-то всего пару слов, а им все было в радость.

- А как же иначе? Людям нравится работать плечом к плечу. У них в этом потребность. Знаешь, десять человек могут поднять в двенадцать раз больше, чем один. Чтоб их зажечь, нужна только искорка. Конечно, они недоверчивы, почти всякий раз, когда им предлагают делать что-то сообща, плоды их труда присваивает другой. Но взгляни на них, когда они работают на себя. Сегодня как раз такой случай, они старались не ради хозяина. Потому-то все у них и ладилось.

Джим заметил:

- Но тебе ведь так и не пригодились все тряпки. Зачем же ты велел Лондону их сжечь?

- Неужто не понимаешь? Каждый, кто хоть малую толику дал, сознавал, что дает на общее дело, на его дело. Потому что ребенок этот появился на свет стараниями каждого. И отдай я кому тряпки, значит, его помощь не пригодилась, значит, обошлись без него. Они пожертвовали чем-то, оторвали что-то от себя - и нет вернее способа объединить людей, нацелить их на общее дело.

- А сегодня будем работать? - спросил Джим.

- Нет, пусть сначала весь лагерь узнает о том, что произошло ночью. А к завтрашнему дню это станет уже легендой. Вот и подождем до завтра. А сейчас нужно отоспаться. О лучшем заделе мы и мечтать не могли.

Шелестели ивы у них над головами, изредка роняя, листья.

- Не помню уж, когда так уставал, - признался Джим, - а душа радуется.

Мак приоткрыл глаза.

- Ты держишься молодцом. Толк из тебя выйдет. Хорошо, что ты со мной поехал. Ты здорово помог мне ночью. А сейчас закрывай-ка глаза, хватит разговаривать, пора спать.

5

Полуденное солнце, обозрев верхушки яблонь, заглянуло под тяжелые кроны, раскидало косые лучи, отпечаталось светлыми полосами и пятнами на темной земле. Яблони, разделенные широкими междурядьями, выстроились в длинные, сливающиеся на горизонте шеренги. В огромном саду кипела работа. К яблоням приставлены длинные лестницы, меж рядами - штабеля новеньких желтых ящиков. Издали доносился скрежет сортировочных конвейеров да перестук молотков. Сборщики с большими ведрами на веревках через плечо проворно взбирались по лестницам, осторожно снимали крупные яблоки с веток, наполняли ведра доверху, так же проворно спускались, высыпали яблоки в ящик. Меж рядами деревьев разъезжали грузовики, на них погружали полные ящики и отправляли на сортировку и упаковку. Подле каждой кучки ящиков стоял учетчик и помечал в блокноте, кто сколько ведер набрал. Яблони словно ожили: качали ветвями, напрягаясь под тяжелыми лестницами; сбрасывали переспелые плоды, и они глухо стукались о землю. Соловьем разливался какой-то свистун-виртуоз, скрытый от глаз кроной.

Джим быстро спустился с лестницы, подтащил ведро к ящикам, высыпал яблоки. Молодой русоголовый учетчик в белых джинсах пометил в блокноте, кивнул и предупредил:

- Аккуратнее яблоки вываливай, а то мякушки остаются.

- Ладно, - бросил на ходу Джим, при каждом шаге он поддавал ведро коленкой. Взобрался на дерево, повесил ведро на крепкую ветвь. И тут заметил еще одного сборщика, тот стоял на толстом суку и тянулся к ветке, на которой росло много яблок. Под тяжестью Джима дерево качнулось, и сборщик посмотрел вниз.

- Привет! А я, парень, и не знал, что ты на этом дереве собираешь. - Говоривший оказался тщедушным стариком с редкой, замусоленной бороденкой. На руках голубыми жгутами проступали вены. Ноги - точно спички ровные и худые, не под стать огромным тяжелым башмакам.

- Да какая разница, кто где собирает, - ответил Джим. - Только мне кажется, ты не по годам резвый ишь, точно обезьяна по веткам скачешь.

Старик сплюнул и внимательным взглядом проводил плевок. Водянистые голубые глаза зло заблестели.

- Мало ли, что тебе кажется! Вы, сопляки, все уже списать меня готовы. Да я вас еще за пояс заткну, за день больше яблок соберу, заруби себе на носу!

Он нарочито напружил ноги, дотянулся-таки до ветки с яблоками, обломил ее, снял яблоки, а ветку презрительно швырнул на землю.

- Эй, поосторожней там, яблонь не ломать! - крикнул снизу учетчик.

Старик лишь недобро оскалился, выставив большие, как у суслика, передние зубы, - по два сверху и снизу.

- Ишь, деловой какой! - пробурчал он.

- Студент, небось, - сказал Джим. - Куда ни сунься, непременно на студентов наткнешься.

Старик присел на толстый сук.

- А много ль они знают? Учатся-учатся в колледжах, а толку - чуть. В блокноте чиркать умеет, а так - дурак дураком.