Вячеслав Вигриян - Перемещенный

Вот так, шаг за шагом, приближалась она к тому месту, где стояла его группа. Наконец глаза их встретились. Нюра подошла вплотную, окинула его безразличным взглядом, да и пошла себе дальше. От удивления лицо Степана вытянулось, а ноги стали словно чужие. Он резко развернулся и быстрым шагом направился к выходу. К черту все! Покинуть это место и никогда больше сюда не возвращаться! На сиртей, на дьявола, на кого угодно, лишь бы не видеть этих холодных безразличных глаз, которые совсем недавно светились любовью!

Уже у самого выхода чьи-то руки обхватили его за талию. Степан разнял их и с холодным бешенством повернулся к тому, кто посмел остановить его. Правая рука сама по себе потянулась к кобуре с парабеллумом. Перед ним стояла Нюра. Улыбающаяся, счастливая и слегка виноватая.

— Готова ли ты, Нюра Авдеева, выйти замуж за Степана Махрова?

— Да.

— А вы, Степан Махров, готовы ли взять в жены Нюру Авдееву?

— Готов, — буркнул Степан. Он все еще находился под впечатлением той комедии, которую разыграла его возлюбленная.

— В таком случае, перед Господом Всемогущим, а также перед свидетелями, коими являются жители села Сусанинка да военнослужащие Советской Империи Рейха, объявляю вас мужем и женой.

Нюра приблизилась к Степану.

— Поцелуй меня, — прошептали ее губы. И Степан поцеловал. Целовал так долго, словно боялся, что девушка передумает и вновь начнет свой бесконечный вояж в поисках претендентов на руку и сердце.

Толпа ликовала. Женщины вытирали слезы. Мужики же, все как один, смотрели на Степана с легкой завистью. Впрочем, он прекрасно понимал их. Нюра в своем подвенечном платье казалась какой-то неземной грезой из другого мира: прекрасного, неповторимого, кристально-чистого и абсолютно недосягаемого для простого смертного.

Торжественная часть церемонии подошла к концу, и поп, с призывами соблюдать благонравие, а также не поддаваться позывам чревоугодничества (ибо от дьявола все это, как есть, от дьявола), повел процессию внутрь церковного дворика. Прямо за церковью оказалось здание таких внушительных размеров, что, пожалуй, и вправду способно было вместить всех присутствующих. Банкетный зал — как по привычке окрестил его Степан. Внутри оно было заставлено накрытыми столами, стульями. В дальнем углу обосновались музыканты: шестеро бородатых мужиков с губными гармонями, виолончелью и другими инструментами, названия которых Степан не знал то ли по причине собственной необразованности, то ли вследствии того, что в его мире таких инструментов попросту не существовало.

Прав, прав был поп в своих предостережениях! Столы едва не прогибались от несметного количества разнообразнейших блюд. Степан, на что уж ему кусок в горло не лез, а и тот не смог удержаться от невольного вздоха. Сели. Степан с Нюрой — на почетные места, гости же где придется. Выслушали молитву. Служитель Господа читал ее минут двадцать, словно испытывая себя, а заодно и свою паству. Наконец прозвучал долгожданный «аминь», народ засуетился, насыпая себе кто что горазд. Прозвучал первый тост — за молодых, естественно. Тут Степан с Нюрой вынуждены были вновь поцеловаться. Впрочем, ни он, ни она, явно этой повинностью не тяготились. После третьей рюмки поп (а он тут, похоже, по совместительству исполнял обязанности и тамады), объявил, что пришло время «одарения» молодых. Что это такое, Степан спрашивать не стал. И так все было понятно. Молодоженов выставили на пятачке подле музыкантов, и гости по очереди стали преподносить подарки. Кто что. Постельное белье, котелки, ушаты, драгоценности для Нюры, одеяла, вилы, грабли, столовые сервизы, живую козу (которой Нюра почему-то особенно обрадовалась), ковры ручной работы, дробилку для перемалывания зерна, какие-то редкие семена. Тот самый дед, которому Нюра так рьяно ощупывала мускулы, одарил их внушительных размеров металлической ванной, чем до глубины души потряс буквально всех. Степана — бестолковостью подарка. Остальных — немыслимой щедростью. Как впоследствии пояснила Нюра, подарок и впрямь был воистину царским. Все дело оказалось в том, что территория, контролируемая Империей, была крайне бедна на наличие полезных ископаемых. Например, месторождений железной руды на ней насчитывалось всего два. Отсюда и дороговизна металла. Иначе говоря, эта ванна для их молодой семьи являлась не столько средством гигиены, сколько гарантом дальнейшего безбедного существования.

Много, очень много надарили всего гости. Степан уже не брался судить о ценности того или иного подарка, справедливо рассудив, что с его поверхностными знаниями об экономике новой Родины дело это бесполезное и явно обречено на провал. Особо же по душе ему пришлись всего два подарка. Один из них — самогонный аппарат. Вещь в хозяйстве просто незаменимая. Вторым подарком порадовал «дядя Гена». Кузнец торжественно вручил ему готовую шашку. Сделана она была как положено, в точности соответствуя чертежам Степана. Рукоять выполнена из дерева неизвестной породы — твердого, и вместе с тем потрясающе легкого, металл лезвия на удивление высокого качества. Он извлек ее из ножен, рубанул резко слева-направо, и остался доволен. Как раз то, что надо, как доктор прописал. Еще один неожиданный подарок преподнесла тетка Глафира. Женщина подарила ведро яблок с той самой яблони, которую они в свое время «обчищали» с Нюрой.