Вячеслав Вигриян - Перемещенный

В полдень вышли к юго-западной оконечности леса. Бегло осмотрев местность в бинокль, Степан повел свой отряд через примыкающую к лесу степь. Теперь строго на юг, ибо именно там, если верить карте, располагался один из самых основных аэродромов противника.

Черта — бывшая линия фронта, встретила их молчанием. Траншеи были пусты. Покинутые своими хозяевами, они не внушали сейчас ни должного уважения, ни трепета. Сирти осматривались по сторонам с интересом, Степана же данное зрелище не волновало вовсе — он знай себе перебирал в уме детали предстоящей операции, да по сторонам бдительно поглядывал, недоумевая, почему бы имперцам не приставить сюда хоть плохонькую, но охрану.

Подъездная дорога тоже была пуста. По ней-то они и пошли не таясь — вела она в нужную сторону как по заказу, змеей петляя среди запыленных после продолжительного буревея холмов. Шли они сейчас в полнейшей тишине, даже птицы — и те словно вымерли, лишь редкий стрекот цикад да щенячье повизгивание какой-то неведомой твари, доносящееся с противоположной части дальнего холма, нарушали устоявшееся безмолвие.

Первым опасность, как ни странно, заметил Гриня. Повинуясь его предостерегающему окрику сирти остановились, а Степан вновь поднес к глазам бинокль. Нет, не оплошал молодой ведун. Действительно, вдалеке виднелась туча пыли. На дороге определенно было какое-то движение, причем, судя по величине шлейфа, шла целая колонна.

— Всем залечь и рассредоточиться. Приготовить щиты, — Степан отдавал команды совершенно спокойно. Никакого волнения, ни малейшей доли адреналина в крови. Лишь уверенность. Незыблемая, как ближайший холм до которого, кстати, рукой подать. — Варвара, Мазура возьми. Кто там у нас еще неплохо стреляет? Десяток отбери, короче, и давайте, дуйте за правый холм. Отстреляетесь по последним фургонам. Остальные за мной.

Пригнувшись, он метнулся назад, стараясь поднимать ногами как можно меньше пыли. Конечной его целью была приткнувшаяся впритык к дороге чахлая рощица: какое-никакое, а все-таки укрытие. Подбежал, устроился за изогнутым стволом какой-то местной пихты, сдернул со спины щит. Завертел головой, пытаясь определить, куда подевалась Улуша. Только что бежала рядом с ним и вот на тебе, как сквозь землю провалилась. А нет — вот она, сразу за Загуней стоит. Щит в землю уперла для надежности, глаза устремлены вперед, губы тонкой ниточкой сжаты, в правой руке — «Вальтер». Не видно вот только Степану со своего места, додумалась ли она снять его с предохранителя. Достал свой, перевел пальцем флажок в верхнее положение до упора. Хорошая машинка, этот «Вальтер П-38». Хорошая — и надежная. Один вот только недостаток имеет, вполне существенный между прочим: флажок предохранителя на левой стороне расположен, большим пальцем его поднимать крайне неудобно, особенно в горячке боя. А не поднимешь до упора — и в самый ответственный момент спадет он, намертво заблокирует оружие.

Выглянул из-за щита. Колонна совсем близко, фургоны явно груженые, едва ползут. Причем, судя по внешнему виду, потрепало их где-то здорово, местами вон даже брезент сорван. Сколько их? Да так сразу и не скажешь. Ладно, считать потом будем. И содержимым следует всерьез озаботиться. Степану в такой степени осточертела вынужденная мясная диета в последнее время, что за котелок пшенной каши он готов был жизнь отдать, а то и две. Желательно чужие. Что уж говорить про хлеб…

Сглотнул набежавшую ручьем слюну, мысленно ругая себя последними словами. Ей богу, словно хищник на охоте, — притаился, облизываясь, в ожидании дичи. Желая хоть как-то отвлечься, принялся высчитывать расстояние до цели в метрах. Нет, не помогает хваленая арифметика. Слюна течет пуще прежнего, теперь уже от осознания того, что даже если и патроны везут, у возниц наверняка сухпай в вещмешках припрятан.

Каким-то непонятным образом он умудрился упустить момент, когда передний фургон поравнялся с рощей. Чертыхаясь, бросил под ноги «Вальтер», сдернул с пояса гранату и, нажав на кнопку активации, запустил ее вослед уходящему фургону. Наземь падал уже с мстительной улыбкой, наверняка зная, что попал, попал знатно. Задний полог у фургона оказался открытым, и вез он не что иное как живой груз — то ли охранение на случай таких вот непредвиденных ситуаций, то ли пополнение для фронта.

Рвануло так, что, кажется, сама земля вздыбилась. Поднял голову, ощущая как сквозь звон в ушах пробивается трескотня «Вальтеров». Все правильно. Ребята у него теперь вышколенные, натасканные. Разрыв гранаты восприняли как сигнал к действию. Перевел взгляд чуть правее и замер на миг, оценивая масштабы вызванных гранатой разрушений. Фургона как такового не было: от него остался лишь испещренный осколками остов с разбросанными вокруг кусками окровавленной плоти вперемешку с обрывками брезента. В зону поражения попал так же и второй фургон. Этому повезло больше — посекло коней, возницу, посекло какую-то часть живого груза, сам фургон развернуло боком к подлеску. Остальная колонна вынуждена была остановиться. Предусмотрительные сирти в первую очередь расправлялись с конями, лишая противника возможности к бегству.