Юрий Корчевский - Истребитель. Ас из будущего

Через минуту его поддержал левый бортстрелок.

Внезапно по внутренней связи раздался взволнованный голос Олега:

– Командир, с подлодки по нам ведут огонь из зенитки!

В подтверждение его слов недалеко в воздухе взорвался снаряд.

Тихон стал выполнять противозенитный маневр, своего рода змейку, да еще с набором высоты. Почти сразу вошел в облачность, и немцы потеряли его самолет из виду.

– Олег, сколько раз немцы пальнули?

– Три раза, и все три – промахи.

О промахах можно было и не говорить: если бы зенитчик с подлодки хоть раз попал, почувствовал бы весь экипаж.

– Николай, кто-нибудь отозвался? – обратился к радисту Тихон.

– Нет.

– Повтори то же самое, но теперь на волне летчиков.

Через несколько минут Николай сообщил:

– Наш ГСТ отозвался. Но ему до указанной точки еще двадцать минут полета.

Штурман, слышавший этот разговор, скривился:

– Уйдет немец! Не исключаю – они могли слышать наш разговор.

– Если аккумуляторы разряжены, немцы будут находиться в надводном положении до последнего. Нас они не испугались, стало быть – положение критическое. Мы на них прямым курсом вышли, и подводники не могли знать, что бомб у нас нет. Но под воду не ушли. Отсюда делай выводы.

Еще несколько минут полета – и вот он, пролив Югорский Шар. Слева остров Вайгач, справа – материк. А им еще до восточной части пролива лететь.

Тихон приказал:

– Всем членам экипажа – смотреть на берега. Где-то должна быть наша подлодка. Николай, переключайся на волну моряков, слушай эфир.

Долго искать не пришлось. С подлодки сначала услышали шум двигателя гидросамолета, а потом и увидели его.

Серое тело подлодки было малозаметно на фоне скал. С подлодки взвилась в воздух красная ракета.

– Командир, похоже – они.

Тихон снизился, заложил вираж и увидел на палубе моряков – они приветственно махали ему бескозырками. Наши!

Тихон прошел над лодкой раз и другой.

– Смотреть в воду – нет ли камней! – И сам голову в форточку высунул. Не хватало еще днище о камни пропороть!

Чисто! Тихон убрал обороты мотора, приводнился и подрулил к лодке на малом газу. Но что дальше? Вплотную к корпусу лодки приближаться нельзя – у субмарины по обеим сторонам корпуса рули, и волной гидросамолет может швырнуть прямо на них. Тогда они и себе днище пробьют, и лодке рули повредят.

Однако моряки – народ находчивый. Из бревен, лежащих на берегу, во время вынужденной стоянки они связали небольшой плот. Море постоянно выбрасывало на берег всякие предметы с погибших кораблей, лес-топляк, который рос на берегу северных рек, бревна с разбитых плотов, которые плотогоны гнали по Двине или Енисею.

Двое подводников, загребая досками, направились к «Номаду». Они тащили за собой веревку – моряки называли ее концом. Один конец веревки они привязали к рыму гидросамолета, другим концом веревка была привязана к лодке.

С предосторожностями погрузили первый ящик.

Плот на воде держался неустойчиво, раскачиваясь на волнах, и потому моряки решили не рисковать, переправлять ящики поодиночке.

Один из подводников сказал Тихону:

– Когда самолет на воду садиться стал – вода во все стороны, только винты видны. Мы уж испугались, все же самолет – не подводная лодка.

– Нормально сели, это всегда так выглядит, – успокоил его Тихон.

Подводники потянули за веревку, и плот медленно двинулся к лодке. Получился импровизированный паром, только вместо берегов реки – подводная лодка и гидросамолет.

Перегрузка шла медленно – опасались уронить в воду драгоценный груз. Глубина в этом месте метров пятнадцать, иначе лодка к скалам не подошла бы, и, сорвись хотя бы один ящик, поднять его с морского дна было бы сложно. На подлодке есть водолазное оборудование, но в ледяной воде да на большой глубине водолаз долго пробыть не сможет.

Последним рейсом на плоту переправили механика.

Один из подводников достал из-за пазухи бутылку коньяка и протянул ее Тихону:

– Это подарок от командира лодки.

– Приму с благодарностью. Передай от всего экипажа самолета привет и пожелание быстрейшего окончания ремонта.

Когда подводники добрались до лодки и втащили механика на палубу, Тихон распорядился:

– Отвязывай веревку, взлетаем.

Надвигалась ночь, и взлетать на самолете по неизвестному, никак не обозначенному фарватеру не хотелось. Но не сидеть же на берегу – там ни одного дома не видно. Конечно, подводники приютят, но на подлодках тесно, и разместить там шестерых членов экипажа было бы сложно. Подводники и так спят на койках по очереди.