Константин Калбазов - Кавказец

Другая причина крылась в Арине Ивановне, на которую обратил свое внимание поэт. К нескрываемому ее удовольствию, он оказывал ей всяческие знаки внимания. Сомнительно, чтобы Михаил Юрьевич собирался на ней жениться. Хотя, чем черт не шутит, пока бог спит. Ведь его явно раздражало то, что она постоянно в компании Темлякова. Или это опять в нем играло самолюбие, что тоже очень может быть.

Иными словами, для того чтобы найти причину и вызвать Лермонтова на дуэль, особого труда не требовалось. Но тогда выбор оружия останется за Лермонтовым, и скорее всего это будут традиционные пистолеты. Подвергать же опасности своего подопечного, доверив его судьбу жребию, Шейранов не мог. Остается только откровенное оскорбление, которое Лермонтов не смог бы стерпеть…

– Отчего же меня что-то должно пугать? – подбоченившись, поинтересовался Лермонтов, с превосходством глядя на человека, посмевшего соперничать с ним в популярности.

– Ну, хотя бы оттого, что в плену у горцев несладко, а наша компания весьма лакомый кусочек для их нападения. Вам ли не знать об этом, ведь вы, подобно вашему кумиру Пушкину, воспели пленение русского горцами. Хм. Очень похоже воспели, сюжет весьма схож, если не сказать больше.

– Пушкин – великий русский поэт всех времен, и у него есть чему поучиться.

– Или безбожно содрать его сочинение, слегка переделав. Впрочем, не только в поэзии, но и в прозе, уж очень ваш Печорин похож на Онегина.

– Вы называете меня вором? – прищурив глаза, буквально прошипел Лермонтов.

– Помилуйте, я этого не говорил. Вы не вор, нет. Вы простой подражатель, вырвавшийся из тени своего кумира только благодаря скандальному сочинению. Тот, кого на волне ссылки на Кавказ объявили наследником Пушкина в литературе.

– Я требую, чтобы вы извинились, – уставив в Темлякова мрачный взгляд, глухо произнес поэт.

– За что? За то, что сказал правду в лицо заносчивому, мнительному и пресыщенному всеобщим вниманием типу? Даже не подумаю.

– Сергей Григорьевич, немедленно извинитесь! – воскликнула Арина Ивановна.

«И ты Брут». Сергею Федоровичу было искренне жаль Темлякова, сильно переживавшего по поводу ее вмешательства. Ну что ты будешь делать с этими влюбленными? Для Шейранова ее заступничество было в порядке вещей, а вот для его подопечного – ударом в спину. Ведь до появления этого писаки у него с Ариной все шло самым наилучшим образом, а тут вдруг все пошло прахом, и сейчас скорее всего безвозвратно. Уж кто-кто, а он понимал, что его второе «я» не отступит и не отвернет.

– Арина Ивановна, прошу прощения, но вынужден буду просить вас и Виктора Ивановича вернуться домой, – проигнорировав пылкое требование девушки, ровным тоном произнес Сергей. – К сожалению, мои планы изменились, и я не могу вас сопровождать на этой прогулке.

– Вы не можете…

– Сударыня, прошу вас.

Он мог. И это знал каждый из присутствующих здесь. Причина крылась в решении батюшки молодых людей, который на время своего отсутствия назначил Темлякова их опекуном. Да, не официально, да, это не давало ему полноты власти над ними, да, они могли его ослушаться. Вот только подобное неповиновение могло быть для них чревато, потому как родитель вскоре вернется, и чью он займет сторону, сомнений не было никаких.

И вообще не стоило усугублять и без того щекотливую ситуацию. Севастьян слегка поерзал на своем месте возницы. Оно вроде и ничего особенного, но Арина сразу сообразила, что верный слуга не станет дожидаться возвращения батюшки. А уж он-то пользовался куда большим доверием Ивана Петровича.

– Барышня, ума вы лишились лезть в дела мужские, – качая головой, высказал свое мнение Севастьян, подтверждая ее опасения.

Их коляска уже отъехала от общей кавалькады, устремившейся по склону Машука. Так что никто посторонний этих слов не услышал. Если не считать таковым Темлякова. Но старый дворовый, похоже, считал его лицом достаточно близкого круга.

– Уж ты бы помолчал, Севастьян, коли ничего не понимаешь. Михаил Юрьевич – это талант, поэт, мастер слова… – с явно различимыми обидой и восторгом заговорила девушка.

– А еще хам и заносчивый тип, – перебил ее брат. – Сергей Григорьевич, если вам понадобится секундант, то я к вашим услугам.

– Бросьте, Виктор, какой секундант.

– Но после произошедшей перепалки он непременно вызовет вас на дуэль.

– Конечно, вызовет. Но вам ли, юноше семнадцати лет, быть секундантом на дуэли? Поверьте, я не хочу вас обижать, как не хочу и неприятностей для вас.