Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник)

– Отпустят, я умею хорошо просить, – криво усмехнулся я и, осмотревшись, сказал: – Сиди на месте, мне еще кое-что купить надо, заодно еще пирожков возьму.

– Хорошо, – кивнула та более уверенно.

С вещами я закончил, факт, осталось продовольствие. Его лучше брать в другом месте, у немцев, но мне нужны были соль, сахар, табак и другие вещи. Соль я быстро нашел, но за мешок, практически весь имеющийся наличный запас, продавец запросил тройную цену. После недолгого торга сбив ее на четверть, мы ударили по рукам. Уплатить я уплатил, но до повозки он мешок сам нес. Соль была дефицитом, так что, думаю, торг я вел с барыгой, которому воры толкали награбленное. Потом взял кулек перца, чай, но старый, видно, что его уже заваривали, поискал еще и не нашел. Пришлось этот брать, хоть что-то. Два мешка сушеного гороха, два с картошкой, три глиняные бутыли с подсолнечным маслом, по мешку с гречкой и луком. Это все, и так внимание слишком привлек, да и сено на повозке поднималось и поднималось, пока я подкладывал под него покупки. Чую, что еще немного, и мной заинтересуются, а хотелось все вопросы разом решить. В город мне в скором времени возвращаться открыто будет нельзя.

Обиходив лошадей и щенка, я подтянул ремни и, взявшись за поводья, развернул повозку, после чего направился прочь от рынка.

– Упс, – отъехав метров на двести и повернув за ближайший уличный перекресток, натянул я поводья. – Забыл купить нужную вещь.

– Что? – с любопытством спросила девчушка.

– Рулон метров пять белой ткани… Слушай, может, ты купишь? Я тебе денег дам, он восемь рублей стоит у женщины во втором ряду в красной косынке на голове и серой юбке.

– Я сбегаю, – закивала та.

Получив деньги, она убежала, а я стал терпеливо дожидаться ее возвращения, отмахиваясь от мух. Что-то их неожиданно много налетело на лошадиный пот, покинем город, нужно будет каждую лошадь искупать в реке, щетка лежала в повозке.

Когда девчушка вернулась с белой тканью подмышкой, то облегченно заулыбалась, обнаружив, что я на месте и не бросил ее.

– Тебя как зовут-то, а то так и не познакомились.

– Ира Соломина.

– А я Михайло, Михайло Москаль, но ты зови меня Мишей, договорились?

– Договорились, – кивнула та, садясь рядом.

Мы поехали дальше, трясясь на брусчатке и покачиваясь на выбоинах, пока не выехали на улицу, где стоял дом Ирины. Это было кирпичное трехэтажное здание, и жили Соломины на втором этаже в довольно большой комнате коммунальной квартиры.

– Тебя тут кто-нибудь знает? – спросил я у девочки. Она сместилась мне за спину, устроившись на узлах рядом со Смелым и выглядывала из-за плеча.

– Вон тетя Ольга вышла из подъезда, она в больнице работает. Мальчишки бегают из соседнего двора. С удочками. Наверное, на речку пошли.

– К вечернему клеву… – мельком посмотрев на солнце, буркнул я. – Что-то необычное есть?

– Нету, – покачала та головой.

– Сейчас проедем мимо твоего дома, присмотрись, потом встанем в тени тех деревьев и пройдем к вам в комнату. Она заперта была?

– Не знаю, я с речки шла. Увидела, как маму полицаи сажают в телегу, и убежала.

– Полицаи? – нахмурился я, натягивая поводья. – Хм, может быть, и они тут могут поучаствовать. Ладно, идем к вам, посмотрим на месте, что там и как.

– А если там они ждут? – испуганно зашептала девчушка.

– Если и есть, то максимум двое. Не волнуйся, я смогу их убедить отпустить нас без криков и ругани.

– Тогда ладно, идем.

Привязав поводья к низко висевшей ветке – похоже, не я один такой умный: кора была содрана и даже как будто ошкурена поводьями – и подхватив щенка на сгиб руки, направился следом за девочкой. Смелый, изнывая от жары, только и смог что распластаться и высунуть язык, тяжело дыша. В подъезде было прохладно и никого не было, мы поднялись по деревянной скрипучей лестнице на второй этаж, Ирина открыла общую дверь, и мы прошли в коридор. Несмотря на опаску девочки, нас никто не подстерегал.

– Закрыто, – растерянно посмотрела та на меня.

– Замок не ваш? – моментально сообразил я.

– Нет, у нас другой был.

– Ясно, – пробормотал я и, опустив щенка на пол, достал из ремня из тайника спицу, но открыть замок не успел: скрипнув, отворилась одна из дверей и вышла молодая женщина с младенцем на руках.

– Ирка, – ахнула та, но шепотом, чтобы не разбудить посапывающее дитя. – Ты где была?

– Теть Тань, а мама не приходила? – задала волновавший ее вопрос девочка, подойдя к соседке.

– Как эти ироды ее увезли, больше не видела. Это они дверь закрыли, приходили вчера, обыскивали.