Владимир Поселягин - Осназовец

Упав за деревом, я достал из кармана телогрейки два патрона и начал перезаряжаться, подмигнув лежавшему метрах в трех от меня Толику, тот вставлял в свой «суоми» новый диск — когда только расстрелять успел?.. Почти сразу мы открыли огонь, то тут, то там мелькали фигурки немцев.

— Доклад! Раненые есть? — прокричал я, по цепи его стали передавать дальше.

— Змей пулю в бок получил, остальные все на месте и не раненые, — передал мне Толик.

— Бойцу, что рядом со Змеем, помочь тому дойти до нашего лагеря и сдать на руки медику. Выполнять, — скомандовал я.

Через минуту пришел по цепи доклад, что приказ выполняется, Змея отправили к медику, сопровождал его Мул. Снова перезарядившись, я свалил двоих немцев, что на нас выскочили, да третьего, механика, судя по комбезу, срезал перезарядившийся Толик.

Что меня удивляло, так это количество присланных бомбардировщиков, мало того что все они были «СБ», так еще их было не двадцать — максимум тридцать, а пятьдесят штук, не меньше. Точно у меня просто времени не было подсчитать.

— Горит? — крикнул один из бойцов, вроде по голосу второй наш снайпер, с позывным Стриж.

Посмотрев наверх, я в просвет голого леса действительно разглядел, что один самолет, дымя мотором, уходил следом за остальными.

— Приготовиться! — крикнул я и, как только раздались последние бомбовые разрывы, скомандовал: — Вперед!

Мы бегом направились обратно. Тут и там с травы поднимались фигурки в форме противника, поэтому то и дело звучали выстрелы. Я сам свалил одного здоровяка с нашивками фельдфебеля на шинели.

— М-да-а, вот что значит, полк отбомбился, — пробормотал я, когда мы вышли на опушку.

Фактически от взлетной полосы и стоянки самолетов ничего не осталось, только изрытая воронками территория, что воняла сгоревшей взрывчаткой. На ходу бойцы прикрытия, то есть моя группа, залегли, выискивая выживших врагов, а остальные вышли под открытое небо, держа кто винтовки, а кто и пистолеты в руках. Началась зачистка. Посмотрев в сторону огромной воронки, вокруг которой были разбросаны ящики из-под бомб и снарядов, я пробормотал:

— Так вон что там так рвануло.

Сам я стоял на опушке, наблюдая за зачисткой и поглядывая в сторону «Шторьха». Тот лежал на спине, выставив в небо шасси, но на вид был целым. Видимо, взрывной волной его лишь перевернуло. Когда бойцы начали собираться и я выслушал доклады, то спросил курсанта, что зачищал территорию в той местности, о «Шторьхе».

— Нет, товарищ лейтенант, не целый он. Рядом воронка от бомбы, его не только перевернуло, но и изрешетило всего, — обломал он меня.

— Ясно, — кивком принял я информацию к сведенью. — Значит, так. Михаил, отправляй своих к лагерю, пусть забирают все наше имущество, Томскую и Змея и возвращаются сюда. Толик, продолжай съемку уничтоженного аэродрома, мне нужны лучшие кадры, вы двое займитесь техникой, что уцелела. Нам нужен хотя бы один грузовик. Остальные в прикрытии. Расходимся.

Я сел на обломок крыла и стал писать донесение, сообщая об уничтоженном аэродроме противника и потерях, которые они понесли от нас и от летунов, подтверждая, что тот полностью уничтожен. А два штурмовика, что почти уцелели, подожгли уже мои ребята. Когда Михаил начал отправлять шифровку, я направился к Гусеву и Семену, которым поручил разобраться с уцелевшей наземной техникой. Гусев, когда работал на ткацкой фабрике, оказывается, числился автомехаником, а Семен так, в поддержку.

— Ну как? — спросил я, подходя к этой парочке.

— Один грузовик из восьми цел, уже заводил, пробовал, сейчас скаты поменяем — у него три пробито, и можно ехать, — вытирая руки тряпкой, сказал Гусев. — Еще там бронетранспортер с зенитным пулеметом на боку лежит, он, конечно, весь изрешечен осколками, но я посмотрел, двигательный отсек цел, вполне возможно его завести. Только на гусеницы поставить надо.

— Ясно, — посмотрев в сторону бронетранспортера, где кучками лежали убитые немцы, кивнул я. — Сейчас курсанты подойдут, помогут.

В это время подошел Михаил, поправляя лямки радиостанции, что висела у него за спиной.

— Передал?

— Да, — кивнул он, — и просьбу отблагодарить летунов за отличную работу тоже.

— Молодец. Вон, твои появились нагруженные, как мулы, давай принимай командование и помоги Гусеву с транспортом, нужно уйти отсюда как можно дальше. А то, не ровен час, пришлют узнать, что тут наши бомбили или почему радиостанции этой части молчат. Еще пара человек пошли трофеи собирать — мне нужны карты и документы.