Владимир Поселягин - Осназовец

Вернувшись к повозке, мы сразу покатили домой — нужно разгрузиться, а то что-то тяжелые свинцовые тучи над головой мне показались подозрительными, как бы небо дождем не изверглось.

Когда мы подъехали к дому, то обнаружили у него машину с доставленным заказом — на полчаса раньше приехали. Мы с продавцом на час дня договаривались, а время было обеденное. Водитель и был грузчиком, мужик он был здоровый, поэтому я ему накинул сверху, и мы вдвоем развернули заранее опустошенный шкаф в зале, после чего занесли и собрали кровать. Все, небольшая комнатка для тети Нины была готова. Зал, конечно, немного уменьшился, но ничего страшного. Еще веревку натянем и занавеску повесим, и вообще отдельная комната будет.

Оставив женщин обустраиваться — они возвращали в шкаф вещи, заполняя его полки, и, расстелив на новенькую кровать матрас, готовились шить и штопать постельное белье, — я вышел во двор. Все-таки начал мелкий дождь моросить. Посмотрев, как там баня, я подкинул пару полешек, вышел на улицу и, забравшись в повозку, стегнул Машку по крупу и поехал к ближайшему госпиталю. Пока время есть, нужно устроить мачеху в госпиталь. Женщина она деятельная, сидеть и грустно смотреть в окно не любит, работа ей нужна.

Главврач был не у себя, и мне пришлось искать его по госпиталю. Одна из медсестер подсказала, что он может быть в котельной. Он инспектировал количество угля, то есть подсчитывал его. Главврач сразу вник в суть дела, но на мое предложение посадить тетку на административную работу ответил отрицательно.

— Да у меня медсестра в приемном одна сидит, приходится самому иногда ее подменять… Мне диагност на прием нужен, четыре врача на всю больницу, неделю назад сразу троих в армию забрали, приходится чередовать их. Пятый мне не помешает, отдам ей все приемное отделение, пусть руководит и занимается им.

— Так она стоматолог! — удивленно сказал я.

— Ну и что, нужную литературу почитает и при постоянной практике быстро руку набьет. Тем более мы ее подстрахуем и поможем. Как, ты говоришь, ее зовут?

— Нина Игоревна Иванова. Вдова командира Красной Армии.

— Нина Игоревна… — пробормотал врач, задумавшись. — А как ее девичья фамилия?

— Фомичева вроде, а что?

— Так я же ее знаю, учились вместе в Ленинграде. Она сейчас где? — заметно возбудившись, спросил главврач.

— У меня дома. Мы только вчера с фронта приехали.

— Так, вечером жди в гости. Часам к семи.

— Да не проблема. Я сестричек попрошу, они торт сделают к чаю. Прошлый раз отлично получилось.

— Нет-нет, торт с меня.

— Лады.

Оставив ушедшего в глубокую задумчивость главврача в котельной — тот даже улыбался своим мыслям, как бы не старая любовь у него была к тете Нине, тем более он не женат, — я покинул госпиталь, за ехал в райотдел и оставил там заявку насчет прописки нового жильца. Дама, что вела запись, отсутствовала. И я поехал домой.

Повернув на свою улицу, задумчиво натянул поводья, чтобы Машка шла медленнее, и разглядывал стоявшую у ворот нашего дома черную «эмку».

— Это еще кто? — пробормотал я, стегнув Машку по крупу.

Шмель, сидевший рядом, посмотрел на меня и гавкнул. В первый раз за эти три дня. Плохая примета. Он в последний раз гавкал перед тем, как меня танкисты на трофейную технику раскулачили.

Когда я подкатил, дверь со стороны пассажира открылась, и наружу вылез довольно молодой сержант ГБ, причем мне не знакомый. Новенькая форма, новенькие петлицы с лейтенантскими кубарями, нарочито строгое лицо и такие же выверенные движения. Новичок, точно говорю.

— Евгений Иванов? — строгим голосом уточнил он.

— Он самый, — настороженно его разглядывая, кивнул я.

— Сержант госбезопасности Корнилов, — махнул он корочками. — У меня приказ доставить вас в управление.

— Чей приказ? — уточнил я.

— Капитана Ремизова.

— А-а-а, — понимающе кивнул я, спрыгивая с повозки и перекидывая поводья через голову Машки. — Наркому, значит, понадобился.

— Меня к вам отправил Ремизов.

— Если я нужен капитану, он обычно сам приезжает, оно так как-то быстрее выходит, а вот нарком меня всегда к себе через него вызывает. Ладно, ждите. Сейчас лошадь обихожу. Повозку загоню, переоденусь и выйду.

— Поторопиться бы надо, мы тут и так полчаса стоим, вас ждем. Девочка сказала, что вы отъехали ненадолго.

— Правильно сказала, ждите.

Распахнув ворота и створки амбара, я загнал туда повозку, развернул ее, после чего распряг лошадь и обтер ее пучком соломы — дождь все-таки снаружи, я, вон, в плаще немецком прорезиненном катался. У меня таких еще три было из трофеев. Один обрезан был для девчат, чтобы во двор выйти, два в схроне лежат. Хотя один можно теперь достать для тети Нины.