Егор Чекрыгин - Хроники Дебила. Свиток 2. Непобедимый

Узенькая лесная речушка, по которой мы шли, мягко говоря, нашим кожаным лодкам не подходила. Ее поверхность напрочь заросла кувшинками и водорослями, наматывающимися на весла, а под этой растительностью скрывались коварные коряги, способные пропороть днище лодки в один момент. Так что первыми мы пустили деревянные лодки Бокти и «пиратов», а сами старались идти за ними след в след.

Да и не хрен лезть вперед. Я лично вообще в этот раз воевать не собираюсь. Я вообще не понимаю, что тут делаю. Хотя, конечно, понимаю, но делать не хочу.

К моему величайшему удивлению, рана затягивалась довольно быстро, и обошлось без всяких гангрен и воспалений. Может, это заслуга соленого вина, которым я регулярно протираю свою рану, но сдается мне, что у парнишки Бокти, что зашивал меня, есть какая-то особая травка-анестетик. А значит, надо его как-нибудь отозвать в сторону, напоить и выведать информацию. Только одна проблема: все эти лесовики на одно лицо — широкое, плоское и волосатое. И хотя эта грязно-блондинистая гарпия боли навеки впилась в мое сознание, особых примет я не запомнил — не до того было. Так что сначала еще надо вычислить, кто у Бокти главный лекарь. Для чего предстоящая очередная битва вполне себе подходит. Главное, опять не стать пациентом. Ведь хоть рана моя и затягивалась, говорить, что я пришел в норму, было преждевременно. Любое движение руками или туловищем все еще причиняло боль, слабость никак не желала покидать тело, и частенько начинала кружиться голова, хотя по голове меня вроде и не били.

Короче, по всем статьям, мне еще надо было лечиться и лечиться. Постельный режим, белые простыни, усиленное питание, симпатичные медсестрички в белых и до невозможности коротких халатиках с большущими… э-э-э… глазами, в низком декольте. В смысле, моими большущими от восхищения при виде их огромных буферов глазами, утопающими в их глубоких декольте. Мечты, мечты… Вместо этого, промозглая сырость весеннего леса, высокие деревья, сходящиеся вершинами над руслом узкой речки, противный холодный дождик и предстоящая «акция умиротворения». А что поделать? Назвался командиром, изволь соответствовать. Скидки на слабость тут не канают. Если не считать «скидки» слабых со скалы, в стиле Спарты.

Решать проблему других «пиратских» поселений я отправил самих «пиратов». Коли проштрафились, да еще и жить захотели, то вот пусть и отдуваются. Лично я больше ни одного человека терять не намерен, особенно если этот человек — я.

А впрочем, почти во всех «пиратских» поселках и хуторах народ оказался понимающим, и после того, как представители разгромленного поселка объяснили им, с какой напастью они столкнулись и как от нее спастись, желающих столкнуться с грозой аиотееков не нашлось.

Все быстренько согласились соблюдать предписанные правила общежития, выплатить компенсацию и взять на себя заботу о тех бабах, что не придутся ко двору ни нам, ни Бокти. Только вот эти самые дальние почему-то решили поборзеть и отказались соблюдать правила. Может, это из-за того, что их поселок был самым крупным после разгромленного, может, потому, что самый дальний, и потому им доставалось наибольшее число караванов и жадность взяла верх над осторожностью. Но вот не захотели ребята вести себя хорошо, и потому мне вместо постельного режима и огромных буферов миловидных медсестричек досталась печальная участь сидеть в тесной лодочке под холодным дождем и размышлять о предстоящей драке.

Черт его знает. Может, будь я поздоровее, то пораскинул бы мозгами, придумав какую-нибудь акцию устрашения или военную хитрость. Но скажу честно: ни сил, ни желания на это не было никаких. Все, что я посоветовал, — отправить один отряд прямо по реке, а второй — в обход поселка. Благо обходные пути знали и «наши пираты», и Бокти.

В поселке, который нам предстояло штурмовать, было не меньше сорока мужиков-воинов и несчетное количество баб. Потому я в срочном порядке организовал сбор войск, заставив выделить от каждого «раскаявшегося» поселка отдельный отряд. Набралось человек шестьдесят, да два десятка ребят Бокти, да мы с Лга’нхи и Витьком, который, ясное дело, тоже ни в какую не желал сидеть дома. Короче, войска хватало, так что из «забритых» я взял только одну оикия, и то поделив ее на два отряда, — один в охрану себе, другой в охрану Лга’нхи, который вел поднимающийся по Реке отряд. И обеим «половинкам» дал строгое указание: в драку не лезть. Это, мол, дело «раскаявшихся», им перед духами вину искупать надо. Да Бокти, который себе таким способом очень крутую ману заработает.