Дмитрий Галантэ - Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 1

Мне, конечно, было немного страшновато лезть в какие-то тайные подземелья и катакомбы, на мою долю и без того выпало немало приключений за последнее время. С другой стороны, я чувствовал, как вновь ожившее любопытство понемногу разгоралось где-то в глубине моей чрезмерно пытливой души, постепенно поднимаясь и усиливаясь. Я внимательно наблюдал за этим захватывающим процессом собственного организма. Вот так всё и происходит, а потом мы ещё думаем: «И чего это я туда полез, чего мне не хватало?» Приподнявшее голову и нагло растущее любопытство потихоньку начинало вытеснять естественное чувство осторожности и страха, вызванное неизвестностью и необычными условиями, в которые нам предстояло окунуться с головой. Если судить по выражениям лиц моих спутников, то и они испытывали приблизительно те же ощущения, за исключением разве что Дормидорфа, который был невозмутим, как индеец из племени виниту.

Корнезар, уже пришедший в себя после полученной от ворона взбучки, радостно произнёс:

– Вот мы и прибыли, друзья мои! И даже все живы и здоровы. Пока ещё.

При этом он тщетно пытался отыскать взглядом Коршана, который опять как сквозь землю провалился. Корнезар добавил, но уже чуть тише:

– Вечно так с этим неугомонным лысым дятлом! То он целый день глаза мозолит, а то днём с огнём его не отыщешь. Вот чудо в перьях, пернатый недруг… всего живого!

Тут откуда ни возьмись появился наш блудный ворон, ловко дал Корнезару звонкий подзатыльник, привычно задев по голове крылом при приземлении.

– Где тебя носит, чучело с бантиком? – недовольно осведомился Корнезар, морщась и заботливо поглаживая ушибленное место.

– Цыц, пешеходишко! А то, не ровён час, ты у меня заделаешься чучелом с бинтиком! – был ответ. Затем, переведя взгляд на нас, Коршан прокаркал командным голосом: – Ступайте за мной, вход рядом. Я всё разведал, пока вы тут лясы точили с этим заражённым корнем.

Не дожидаясь ответа, Коршан полетел показывать дорогу.

Почему «заражённый корень»? Хотя… если разложить «Корнезар» на составляющие, то получится «корень» и «зар», то есть заражённый! При определённом воображении имя может иметь общие корни с Корнелием, Корнеем и Захаром. Ну и выдумщик, однако, Коршан! Интересно, как можно разложить его собственное имя? Получается, всё тот же «корень» и «шанс». Собрав всё воедино, получаем следующее: старый хрыч Корней, которому в чём-то представился последний шанс.

Минут через десять ходьбы мы оказались возле большого валуна, отполированного временем, ветрами и непогодой. Этот валун имел не округлую форму, а излишне приплюснутую, лепёшкообразную, и такие внушительные размеры, что на нём свободно могли разместиться человек восемь, а то и больше, если немного потесниться.

Юриник, недоуменно озирающийся по сторонам, нетерпеливо спросил, обращаясь не к кому-то конкретно, а размышляя вслух:

– Ну и где обещанный воздушным крокодилом вход? Мне представлялось, что нашему взору откроется подобие огромной пещеры или, на крайний случай, аккуратной пещерки. Я пока ничего подобного не наблюдаю! Где же вход-то?

– А бродячих музыкантов перед входом тебе выстроить в рядок не требуется для пущей торжественности? Терпение, друзья мои, сейчас всё будет: и пещерка, и вход, и торжественные песнопения нанайских девочек, – отвечал Корнезар, с тяжким вздохом нагибаясь над валуном и с усилием просовывая свою походную палку в едва заметное отверстие.

Раздался сухой треск, и палка вошла внутрь не меньше, чем на полметра. После этого Корнезар без видимых усилий толкнул ногой валун в сторону. С тихим скрежетом, какой бывает, когда две массивные каменные поверхности трутся одна о другую, люк послушно съехал в сторону. Затем Корнезар выдернул свою палку-отмычку из потайного отверстия, и мы опять услышали всё тот же сухой треск. Дальше всё было предельно просто: камень сдвинули, под ним оказалось довольно большое зияющее пространство, плавно уходившее в таинственные недра холма. Это была не просто дыра, а покатый спуск с аккуратно выбитыми в монолитной каменной породе ступенями. Не хватало лишь цветов и оркестра для привередливого Юриника, который всем своим видом показывал, что он, дескать, ожидал большего.

Стены тоннеля освещал мягкий рассеянный свет, исходивший из самой скалистой породы, насквозь пронизанной удивительными светопроводящими прожилками. Лично мне всё это сильно напоминало наше метро, только в миниатюре. Хотя кто его знает, может, там и поезда имеются или другие средства передвижения, вроде сверхскоростных подземных червей особо крупных размеров.