Владимир Поселягин - Маг. Школа

До заката оставалось ещё около двух часов, но я решил не спешить – двигаться дальше по королевству, как я уже говорил, особо не торопился – и устроить нормальный лагерь с ночёвкой.

Обиходив коня, то есть помыв его в озере, напоив и накормив, отпустил, стреноженного, попастись на зелёном лугу, я приступил к созданию лагеря. Сделал навес из материи, снятой с повозки, где перевозили детей, бросил на землю с телеги несколько охапок сена и – вуаля! – спальное место готово. Потом пехотной лопаткой сняв дёрн, сделал углубление, натаскал сухих крепких веток от опушки, осмотревшись и убедившись, что рядом никого нет, достал сучкорез, нарезал ветки поленьями и, убрав шумную машинку обратно, стал разводить костёр, готовить самодельную треногу из веток. Повесил над костром небольшой котелок литров на пять. Термос я уже помыл от горохового супа, так что остатки ужина солью в него утром.

Эта приятная возня была прервана сигналом от «Глаза»: с тракта в нашу сторону свернула кавалькада всадников, пять конных повозок и две кареты. Там было около шестидесяти человек. Половина верхом и вооружены.

– Этим ещё что тут надо? – недовольно проворчал я, вставая и поправляя перевязь с саблями за спиной.

Их я надел ещё в обед, обнаружив, каким уважением здесь пользуются те, кто носил острые железки. То есть крестьяне в королевстве считались чуть ли не низшей ступенью эволюции, и отношение к ним было соответствующее. И когда меня в третий раз нагло остановили и в телеге стали так же нагло, не спросясь, устраиваться трое наёмников, я, уже привычно пряча их тела на опушке, подумал, что надо менять имидж, а то семь трупов, пока ехал, что-то слишком много. А вот когда надел ножны, закрепив их за спиной, ну и перевязь с метательными ножами повесил на грудь – всё, даже косых взглядов не заметил, разве что от воинов и охранников. Но там больше оценивающие были, слишком молод я был, чтобы носить сразу две сабли. А так, оружие у местных было довольно однообразным: мечи были, восточные изогнутые сабли и шипастые дубинки, однако мечей больше. Луки тоже были, а вот арбалетов я что-то не заметил.

Помешивая в котелке длинной деревянной лопаткой, срезанной мной с высохшей ветки и оструганной, я только мельком обернулся, наблюдая, как появились сначала на поляне у озера всадники, в униформе с гербами на зелёных плащах, а следом начали выкатываться повозки и кареты. И что самое неприятное, все они направились ко мне. Ещё бы, единственное красивое и удобное место для лагеря! Только вот гостей я не ждал и менять место для лагеря не собирался. Я что, зря тут час возился, чтобы этим пришлым отдать? Не дождётесь. Это дело принципа: кто успел, тот и съел.

Склонившись над котелком, я ещё раз помешал настоящий борщ. Вот что-то захотелось его, и всё тут, тем более всё, что для него нужно, у меня было, ещё на Земле набрал. Не обращая внимания на гостей – от воинов отделились трое пеших и направились к моему лагерю, – я подхватил чайник, спокойно спустился по довольно крутому бережку и набрал воды. Место действительно было наикрасивейшее, с косогора открывалась вся округа, и просто дыхание сводило от того, что было видно. Чистейшая на вид вода, тёмная масса леса с другой стороны и зелёные луга. Ещё раз полюбовавшись на озеро, я лёгкой походкой взбежал на косогор, где был разбит мой лагерь, и с возмущением обнаружил, что воины чувствовали там себя излишне по-хозяйски. А уж когда один из них пнул шест и завалил навес с моим спальным местом, а второй, с какими-то знаками на кирасе, так отшвырнул котелок, что тот, сорвавшись с треноги, покатился по траве, разбрасывая варево, то моему крайнему возмущению не было предела. То есть никто со мной решил не говорить, а показали, что они сильнее. Посмотрим, кто кого. Я, конечно, предполагал, что гости будут вести себя нагло, но уничтожать мой обед – это уже слишком, тут они перегнули палку. И этим разозлили меня, а раз так, то можно и не сдерживать себя.

Аккуратно поставив чайник на краю косогора, я молча указал пальцем всем трём воинам на луг, где пасся мой конь. Не хотел пачкать лагерь чужой кровью и требухой, после чего на ходу ловко извлёк сабли из ножен, отчего командир тройки запнулся и удивлённо моргнул. Одно это движение показывало уровень моего мастерства, никаких лишних движений, всё чисто по делу. А когда мы вышли на выбранную площадку и я привычно крутанул сабли, разогревая кисти, все трое воинов будто наткнулись на стену, и их лица посерьёзнели. Да и остальные, что глазели на всё это, как на представление, заволновались. Деревенский дурачок, за которого они меня приняли, оказался не таким и деревенским.