Владимир Поселягин - Маг. Школа

Пройдя перекрёсток, я с сомнением покосился на старый двухэтажный трактир, что стал заметно заваливаться набок и со стороны походил своим видом на Пизанскую башню, в смысле наклона, но от него приятно пахло жареной рыбой, поэтому я свернул к нему и вошёл в общий зал. С контингентом я немного ошибся, были здесь крестьяне, горожане и мастеровые из тех, что победнее, но до такого вида, как я, ещё не опустившиеся. Однако, как ни странно, хозяин выгонять меня не стал, спросил, есть ли деньги, указал на отдельно стоявший стол. Значит, всё же обслуживали малоплатёжных клиентов, так сказать, хорошо.

Заказал я двойную порцию пшённой каши с мясной подливой, жареную рыбу, два куска хлеба и травяной настой. Стоило всё это три медяка. Вскоре за мой же стол сел рыжий. В это время я увидел, что хозяин поставил на барную стойку большую тарелку с кашей, куда была воткнута ложка. Это он зря, у меня своя. И я, встав из-за стола, поспешил за едой, пройдя мимо двух «горожан», расположившихся за соседним столом.

Когда я во второй заход взял со стойки тарелку с рыбой, прикрытую сверху хлебом, и глиняную кружку с травяным настоем, то, направляясь к столу, к своему немалому возмущению, обнаружил, что рыжий спокойно пододвинул мою тарелку с кашей к себе и уплетал её за обе щёки. С трудом подавив в себе бешенство, – что-то после того, как меня пытались убить святоши, я часто в него впадаю, – я вернулся к столу и сел напротив рыжего. Тот ел мою кашу, хитро на меня поглядывая.

– Ты мне должен серебряную монету за кашу, – спокойно сказал я ему и принялся за рыбу.

– Больше ты ничего не хочешь? – усмехнулся он, показывая гнилые пеньки зубов.

– Или твою жизнь, или серебряную монету. Неужто твоя жизнь не стоит серебряной монеты? – Вытерев одну из рук тряпочкой, я опустил её под стол.

– Что-то ты больно дорого ценишь кашу, которая стоит всего медяш… – начал было рыжий, но замер, вздрогнув всем телом, а скосив взгляд, обнаружил, что ему в живот упирается странный льдисто-стальной клинок, после чего нервно сглотнул.

– Ну, где моя монета?

Тот промолчал, только бросил быстрый умоляющий взгляд на своих товарищей, но почти сразу снова вздрогнул, когда клинок фактически разрубил его пополам, полосуя вместе с брюшными мышцами и кишки. Рыжий напрягся, сдерживая боль и склонив голову, глядя на тарелку с кашей, и лишь изредка по его телу пробегала дрожь агонии.

Как ни странно, он так и сидел, пока я ел, пока пил травяной настой, вся пища была чистая, проверил, и только когда я был у выхода, он ткнулся лицом в украденную у меня кашу, но что было дальше, я не видел, вышел на улицу. Наш стол в таверне находился в углу, я сидел спиной к стене, чтобы контролировать весь зал, а рыжий спиной к посетителям, и никто так и не понял, что он несколько минут умирал у всех на глазах. Лишь лужица крови, смешанная с желудочным соком, растекалась у него под ногами, но половые доски имели такие щели, что всё утекало. «Горожане» не вмешивались, видимо, рыжий должен был первый начать переговоры и, если ничего не вышло бы, подать условный знак, но он так его и не подал. Клинок в живот он правильно получил, судя по запаху, каша была очень неплоха и то, что её украли, возмутило меня до глубины души, так что он получил за дело. Чревоугодие, благодаря искусству тёти Дилы, стало одним из моих грехов, благо это никак не сказывалось на моей фигуре из-за активных каждодневных тренировок, и когда мне мешали этому процессу предаваться, я свирепел.

Меня догнали, когда я удалился от трактира метров на триста, это были всё те же «горожане», один молодой, другой постарше. Что они хотели, я не стал спрашивать.

– Убиваю-у-ут! – завопила какая-то женщина вдали улицы, но мне особо не мешала.

Оставив в пыли два тела, всего лишь два удара под четвёртое ребро, я быстро удалился от места схватки. Через пару минут я был на окраине и выслушал язвительные замечания Генерала. Тот сообщил, что на месте убийства двух «горожан» собралась целая толпа, и стражники уже ведут опрос, да и в трактир их тоже пяток набежало, но я только отмахнулся. Удары были нанесены хоть и профессионально, но так, как это делают сами бандиты, сбоку под ребро в сердце, и были зеркальными, так что спишут на разборки между бандами, криминалитет, я смотрю, серьёзно держался в столице республики, вот и пускай расследуют, а я навещу базу святош в лесах одного из местных баронов.

Кстати, Генерал со своими людьми начнёт работу с этого континента, на нём расположено семь храмов, тот, что я сегодня пометил, шестой в списке, поэтому он просил наносить удар по учебной базе инквизиторов с началом его операции. Я не возражал, мне ещё нужно исследовать небольшой замок, где и скрывалась эта база, всю систему безопасности, слежения и сигнализации, по возможности, проникнуть внутрь, изучить распорядок жизни местных, ну а потом уже и начать действовать. К тому же я не понимал сомнений Генерала: телепорты мои спутники на орбите блокируют, и они не смогут работать в течение последующих пятнадцати дней с момента начала Дня единства, то есть полностью обрезав все сообщения между континентами, та слабенькая связь, что использовалась на Тории, тоже будет блокирована, так что для Генерала открывалось просто огромное поле деятельности, знай работай. На каждый континент, по всем прикидкам, у него должно было уходить два с половиной – три дня. С учётом того, что големам не нужно спать и отдыхать, это ещё быстро, ведь на каждом континенте им нужно уничтожить храмы, аббатства, небольшие церквушки и всех, кто носит метку, чтобы больше не возвращаться. Так что на всю Торию у них уйдёт порядка трёх недель, а с учётом того, что задействовано будет две группы, на большом и малом дирижаблях, то и быстрее. За две недели. На малый я тоже установил магическую пушку, которая была способна плавить камни, и выдал им большой запас накопителей. Малый дирижабль будет работать только по островам, там не так и много святош. Большой – только по континентам, не отвлекаясь ни на что другое. Всё уже было спланировано и продумано, так что все ожидали часа икс, а до него без малого оставалось три недели.