Игорь Леденёв - ТАЙНА ЗОЛОТОГО ОРЛА

От удара содрогнулась и рука, сжимающая рукоятку пистолета. Раздался хлёсткий хлопок выстрела. Заложило уши. Где-то возле груди «штатского» блеснул короткий огонь. Пуля попала в стену. Часть штукатурки, с шумом, отлетела в сторону. Из свежей дырки, как в песочных часах, аккуратно посыпалась сухая извёстка.

Кормчий сокрушенно покачал кудрявой головой.

– Надо бы их хорошенько связать, а то, ещё очнуться в воздухе, и чего доброго выпадут да разобьются оземь.

– У меня, к сожалению, нет верёвки, – пожал плечами Михайленко.

Кудрявоголовый, молча, полез вглубь катера, открыл что-то внутри и достал увесистый моток плотно свёрнутой бечёвки. Затем встал, перескочил с опасно качающейся лодки на неподвижный подоконник, и легко спрыгнув в комнату, быстро стал связывать лоснящейся бечёвкой руки и ноги стражей порядка. Действовал профессионально, даже, можно сказать, виртуозно. Когда «гости» были туго спеленаты, водитель лодки провёл ладонью по влажному лбу и спокойно вымолвил:

– Ну, с Богом!

Аккуратно перетащил в лодку вначале кряжистого Федю, потом миниатюрного Матвея Петровича. Попрощался. Лодка круто рванула с места и быстро превратилась в маленькую точку, затем и вовсе растаяла в синеве неба.

Остаток дня прошёл скучно. Отходили от потрясения. Михайленко пошёл в институт и должен был вернуться только вечером.

– Слушай, Андрюха! – обратился Дима, – действительно, как тут зыбко по сравнению с 1909 годом. Даже домой позвонить нет возможности.

– Тебе же ясно сказали, тогда была крепкая вера, а сейчас безбожие. Вот и всё объяснение.

Вечером пришёл с работы Михайленко. Вид у него был уставший и подавленный. За ужином преподаватель уныло проговорил:

– На рассвете выходим. Завтра, в центре Октябрьского парка, возле памятника Ленину, будет торжественный митинг, посвящённый сто пятидесятой годовщине победы русского оружия над шведскими захватчиками и врагом украинского народа, предателем Мазепой. Выступит на этом митинге первый секретарь Полтавского обкома компартии.

Ребята переглянулись и улыбнулись.

– Причём тут Ленин?

– А он теперь имеет отношение ко всему. Даже к Полтавской битве.

– Что делает Ленин в Октябрьском парке?

– Стоит. Ему там памятник поставили. Впрочем, завтра всё сами увидите.

Наступило туманное утро. Николай Иванович вывел ребят из подъезда. Воздух свежий, прохладный, словно стакан минералки. Вышли на кольцо Октябрьского парка. Друзья обомлели. Вместо прекрасных, белоколонных зданий – убогие хрущёвки с тёмными провалами окон, не ровной кирпичной кладкой и срезанными крышами. Перед хрущёвками, потрескавшийся асфальт, проросший чахлой травой. На проезжей части асфальт в живописных паутинах трещин.

– Что это значит? – спросил Дима.

– Круглую площадь разрушили во время войны. Решили не восстанавливать дорогостоящие дворцы, а застроить дешёвым жильём. Тут живут в основном члены партии.

– Это последствия отсутствия венка? – поинтересовался Андрюша. – Ведь все мы знаем, что Круглую площадь восстановили в первоначальном виде.

– Да, – печально произнёс Николай Иванович, – начинает сказываться отсутствие венка. Так что необходимо спешить, чтобы процессы не стали необратимыми.

Подходя к центру парка, ребята удивились ещё больше. За изрядно заросшими деревьями, вместо стройной колонны с золотым орлом открылся монументальный памятник Ленину. Нахмуренный вождь мирового пролетариата, широко расставив ноги, стоит на тяжеловесном постаменте, указывая правой рукой в сторону Белой беседки и внимательно глядит куда-то, в одному ему известное «светлое будущее».

Возле памятника, несмотря на ранний час, столпились милиционеры. Стражи порядка, не спеша, покуривают папиросы и о чём-то оживлённо разговаривают. Николай Иванович подошёл вплотную к постаменту. Возле памятника – почётный караул пионеров с бархатным красным знаменем, грациозно свисающим с полированного древка.

– Этого Ленина поставили как раз на месте туннеля. Попробуем его сдвинуть, – спокойно молвил Михайленко, и прежде чем ребята успели что-то сообразить, быстро согнул правую руку.

В руке блеснуло что-то наподобие пистолета. Почётный караул отлетел далеко в сторону, бархатное знамя весело загорелось. Через пару секунд он ещё раз согнул руку. В его ладони сверкнула молния. Лава огня обрушилась на постамент, но вождь не шелохнулся.

У милиционеров выпали окурки. Они явно не ожидали такого увидеть. Какое-то время стояли, в немом оцепенении наблюдая за происходящим. Потом разом наклонили головы и, как стадо баранов, побежали на Михайленко, но Николай Иванович начал поливать огнём нападающих.