Олег Кожевников - Комкор

Петров оживился. Похоже, то обстоятельство, что ему пришлось самостоятельно принять решение задержать выполнение приказа командующего фронтом, очень на него давило. Повеселевшим голосом он произнес:

– Да, выполнение этого приказа поставило бы крест на существовании мехкорпуса. Для такого марша топлива хватило бы только на несколько танков – остальные пришлось бы сжечь. Красноармейцы и сейчас нервничают, а если бы были поставлены перед вопросом об уничтожении собственных танков и орудий, наверняка разбежались бы во время марша при первом же налете немецкой авиации. Так что вы правы, сейчас делать резких движений нельзя – можем и вовсе лишиться армии.

– Вот и ладно, Михаил Петрович, значит, мы поняли друг друга. Впредь управление корпуса выполняет только мои приказы. И вот первый: сегодня ночью поменять дислокацию всех служб управления корпуса. Второе: как вы видели по трофейной карте, основная опасность, грозящая дивизиям корпуса, сейчас может исходить со стороны стыка 10-й и 3-й армий с правого фланга. Там, где, судя по нашим картам, должна наступать 36-я кавдивизия. Так вот, по моим данным, дивизия разбита, а в той полосе, где она была дислоцирована, вполне вероятно наступление немецких танковых частей во фланг мехкорпуса. В отличие от 256-й пехотной дивизии немцев, в оборонительные узлы которой уперся наш корпус, с правого фланга ему может грозить реальная опасность. В связи с этим приказываю прекратить наступательные операции, оттянуть все дивизии в район Сокулок, а на шоссе Белосток-Гродно, перед пересечением с дорогой на Августин, организовать оборонительный узел. Думаю, на то, чтобы совершить этот марш, топлива в дивизиях еще хватит. Да и авиация противника в этом нам не сможет помешать, сама природа будет в помощь – деревья Супрасельской пущи в тех местах стоят вплотную к шоссе, сквозь их листву немцы с воздуха хрен что увидят. Для насыщения этого узла обороны противотанковыми средствами и для борьбы с авиацией противника я направляю туда зенитную батарею 37-миллиметровых автоматических пушек.

Я повернулся и кивнул в сторону пятитонок, стоящих за моим броневиком, которые буксировали зенитные орудия. А затем, взглянув на генерал-майора, жадно осматривающего зенитки, закончил:

– Эти пушки использовать только для той задачи, которую обозначил, никакого отвлечения батареи на цели противовоздушной обороны передислоцирующихся дивизий корпуса. Если люфтваффе загнало наши части в укрытия и невозможно даже носа оттуда высунуть из-за барражирующих немецких самолетов, то пускай лучше отсиживаются там до темноты. Зенитчикам помощь не нужна – в месте, куда они передислоцируются, уже имеются необходимые оборонительные сооружения, остается их только обжить. Ладно, Михаил Петрович, нужно двигаться. Пойдем в пушечный броневик, там хоть можно расположиться посвободнее, чем в наших консервных банках, вот и поговорим подробно о других вопросах. Командуй своему водителю разворачиваться и следовать в Волковыск. Знаешь тупик, где стоит бронепоезд?

– Конечно!

– Вот пускай туда и рулит. В лесочке, рядом со стоянкой бронепоезда, и будет пока располагаться управление мехкорпуса.

Я подождал, пока Петров переговорит с водителем своего броневика, а потом, когда мы уже шли к БА-10, высказал сожаление, что с подразделениями корпуса я смогу связаться, только когда штаб переберется в Волковыск. У радистов бронепоезда не было кодов и таблиц для связи со всеми частями корпуса – только со штабом. Уже находясь перед самым бронеавтомобилем, я сказал:

– Так что, Михаил Петрович, придется тебе сегодня помотаться – поработать делегатом связи. Сначала со мной, к бронепоезду. Думаю, по его мощной рации мы свяжемся со штабом корпуса, и ты скажешь, что приказ об отступлении к Слониму отменяется. Затем тебе нужно будет ехать в штабы дивизий, чтобы продублировать доведение до их штабов нового приказа. Боюсь, что немцы глушат волны дивизий и штаба корпуса, тут, кроме РАТ, никакая другая радиостанция эти помехи не пробьет. Немцы не дураки и прекрасно осознают, что такое 6-й мехкорпус. Думаю, они все свои ресурсы бросили на то, чтобы нарушить радиосвязь между подразделениями корпуса. Вот если бы мы все время работали на РАТ, то они замучились бы пыль глотать в попытках заглушить такую мощную радиостанцию. Эх, жалко, что все коды и таблицы так далеко, а то мы бы уже из бронепоезда смогли связаться с подразделениями корпуса!