Егор Чекрыгин - Странный приятель. Таинственный Амулет

Холостой выстрел из пушки! Обед!!!

«Удивительно, сколько людей живут, так и не зная, что такое настоящий голод после тяжелой физической работы», — философски размышлял он, спешно омывая руки и торопясь занять место за столом. Его, конечно, без обеда не оставят, но, так сказать, общий настрой поторапливает. Да и место надо постараться занять возле Одивии.

Наверное, ни его учителя, ни даже многоопытный оу Лоодииг никогда в полной мере не могли прочувствовать смысл выражения «волчий голод». Хотя оу Лоодииг в молодости был солдатом, а судя по рассказам бывалых спутников сатрапа, солдатам такие чувства знакомы. Но все-таки добровольно никто из сатрапов подобных экспериментов над собой не производил, так что ему есть чем городиться.

«Эх, — печально вздохнул Ваася. — Хотел бы я быть похожим на того же оу Дарээка. Ведь мы почти ровесники, но он смотрится таким опытным и серьезным рядом со мной. Или, еще лучше, на оу Готора Готора. Удивительный человек».

Вроде бы уж чем-чем, а ученостью Ваасю удивить было сложно. Он сам учился у лучших, и учился очень прилежно. Но Готор знает такие вещи… А главное — столь разнообразные! Может начать объяснять про полости в земле, водоносные слои и то, как все это отражается на рельефе, да так уверенно, будто видит на десяток саженей в глубину. А потом вдруг переключается на глубокую древность и рассказывает о том, как жили люди еще в доимперские времена. Или вдруг прыгнет в будущее и упомянет удивительные механизмы, которые, к примеру, сами могут копать землю. Невольно начинаешь вспоминать легендарного Манаун’дака, который к тому же, кажется, является любимым историческим персонажем оу Готора.

«Кстати, все забываю расспросить его, — продолжал размышлять Ваася. — Он как-то упомянул, что между родовыми именами императорской семьи и его любимым Манаун’даком присутствует некая связь. Но вот в чем это выражается?»

— Отстань, Геену, — отмахнулся Ваася от своего дворецкого, как обычно попытавшегося перехватить его на полпути и накормить изделиями дворцовых поваров. — Я буду есть из общего котла!

— Но ваше величество! — в который раз взмолился верный слуга. — Это же пища для простой солдатни и матросни! А вы…

— А я сейчас… хе-хе… Тоже вроде как простой работяга, — раздуваясь от самодовольства, ответил на это Ваася, подмигивая собравшимся за столом людям, что терпеливо ждали, когда он закончит свои пререкания с челядью. — И буду есть простую, грубую пищу. Хотя стой! — резко окликнул он слугу, старательно изображавшего всем своим лицом и фигурой мировую скорбь. — Что там у вас наготовлено? Возможно вы, Одивия, пожелаете отведать изысканных кушаний моих поваров? А то, право, боюсь, они утонут в собственных слезах, если никто так и не оценит их шедевров.

— Я предпочитаю питаться тем же, что и остальные, — вежливо кивнув, ответила Одивия. — Однако, — добавила она, увидев погрустневшее лицо монарха, — если ваши повара умудрились в этих условиях испечь что-то подобное тем пирожным, которыми вы угощали меня в Старой Мооскаа, я отказываться не стану!

— Значит, и вы придерживаетесь того же сурового кодекса, что и остальные наши герои? — с наигранной печалью вздохнул сатрап, хотя ему самому страшно нравилось то, что подавали солдатам и матросам, занятым на раскопках. Он сам при этом представлялся себе этаким суровым воителем древности, привыкшим пренебрегать роскошью и удобствами. А то, что пища не столь вкусна… Мало ли он ел вкусной пищи? Зато волчий голод — приправа, которую во дворцах не сыщешь. Кажется, действительно, как говорит маэстро Лии, можно даже песок жрать, коли его хорошенько посолить да поперчить.

— Так что у нас нового, судари? — поинтересовался Ваася, садясь за стол «для благородных», пусть это и был всего лишь щит из досок, положенный на чурбачки, что жутко умиляло сатрапа, и подтягивая к себе здоровенную глиняную миску с кашей и мясом. Даже запах специй не мог отбить своеобразный аромат дыма от костра.

— В западной траншее обнаружили остатки домов, — улыбнувшись, начал отчет Готор. — Теперь мы точно можем сказать, что селение тут было. А в остальных пока пусто.

— А как вы думаете, насколько глубоки могли быть эти колодцы? — ведя борьбу между волчьим голодом и хорошими манерами, поинтересовался Ваася.

— Сложно сказать. Те, что сохранились в Биимаа, говорят, в десять человеческих ростов. Но как будет тут?

— Эх, поскорей бы что-нибудь найти, этакое! — вздохнул Ваася, едва сдержавшись, чтобы не сделать это с набитым кашей ртом. — Кстати, сударыня, а как ваши дела? Успешно съездили?