Андрей Посняков - Золото галлов

Один Беторикс – Виталий-Галльский Вепрь да Летагон Лже-Капустник руки потирают довольно. Удалось, удалось все! Вышло! Справились – помогло галльское золото. Так или иначе – а помогло, не зря обоз посылали. Теперь уж – все. Теперь домой возвращаться пора. Домой… хоть и у каждого дом – разный.

Порожняя баржа – «аудикария навис» – неспешно плыла вниз по течению Тибра, возвращаясь в гавань Остии, еще не совсем обустроенную, еще не способную принимать глубокосидящие суда, но, тем не менее, многолюдную и забитую кораблями – пусть и небольшими, зато пришедшими со всех сторон света.

Из Галлии везли дерево и рабов, из Сицилии – хлеб, из Испании – оливковое масло и кожи, из Сирии – керамику, из Африки – слоновую кость и диких зверей для ристалищ.

Послушно следуя излучине реки, баржа неспешно проплыла мимо черепкового холма – мусорной кучи высотой с трехэтажный дом, сложенной из разбитых, использовавшихся для перевозки оливкового масла, амфор. Прогорклое масло имело слишком уж специфический запах, от которого никак невозможно было избавиться – вот и выбрасывали амфоры, разбивали.

Стоявший на носу судна, рядом с матросом, Беторикс поморщился – ветер как раз подул с берега, с кучи.

– Это еще ничего, господин, – ухмыльнулся матросик, кряжистый, в короткой тунике, парень лет двадцати. – Ты только представь, каково приходится тем, кто каждый день сносит туда старые амфоры со всей пристани!

Гладиатор качнул головой:

– Ну, так они же привыкли.

– Не знаю, не знаю… Клянусь Минервой, я б к этому запаху ни за что не привык!

– Потому ты и здесь, на барже, а не таскаешь вонючие амфоры. Ты ведь не раб?

– Вольноотпущенник господина Лициния Вера. Его и баржа, и упряжка волов, та, которая нас сейчас тянет… – матросик неожиданно всмотрелся вперед и замахал руками погонщикам. – Эй, эй, парни! А ну-ка, подгоните свои волов – скоро отмель!

– Знаем, что отмель, не переживай уж так, Тит.

– Так на мель же сядем!

– На все воля богов.

– Вот! – Тит повернулся к пассажиру с самым огорченным видом. – И поговори с ними! Ох, уж эти погонщики – все-то они знают, все-то видят. А что случись – кому отвечать? Вахтенному!

Метрах в ста впереди спускалась вниз по реке точно такая же баржа, и еще одна – позади… а за ней – и еще, еще – аудикарии шли почти что сплошным потоком, держась правой стороны. Вверх по течению, к Риму, упряжки тащили груженные товарами баржи, вниз же – порожние, ну, разве что кто-то что-то вывозил из Рима… вовсе не в таких огромных количествах, нежели ввозили.

По обеим берегам реки тянулись неширокие, утоптанные воловьими упряжками, дороги, по которым, обгоняя баржи, иногда проносились всадники и проезжали повозки. Оставшийся позади город маячил в туманной дымке, а вскоре и совсем исчез. Вокруг почти сплошняком пошли оливковые рощи, засеянные поля, виноградники. Тут и там белели шикарные виллы, деревень же виднелось мало, да и те имели заброшенный и убогий вид. Что и понятно – крестьяне разорялись и, продав свои земли латифундистам, валом валили в Рим. Не так давно все италики получили гражданские права, вот бедняки и уезжали, точно зная – их государство прокормит. В столице всегда хорошо – хлеб раздают бесплатно, опять же – и развлечения разные на халяву, те же гладиаторские бои.

С другой стороны, может, кто из крестьян и хотел бы вести свою привычную жизнь, как делали их отцы и деды, да только, увы – не было уже к тому никакой возможности. Крупные землевладельцы специально занижали цены, и мелкие собственники разорялись, лишаясь куска земли, и уходили. Поистине, все дороги вели в Рим, город рос, как на дрожжах, не в последнюю очередь за счет разорившихся крестьян-италиков. До чего уж дошло – десяток яиц стоил один дупондий, кило парной свинины – два сестерция, а пара жирных голубей – тысячу!

– Мой отец был виликом во-он на той вилле, – показав рукой, мечтательно промолвил Тит. – Господин был добр к своим рабам, непосильными трудами не мучил, а под старость почти всем даровал свободу. Славный наш господин, да будут благословенны к тебе боги в загробном мире. Отец говорит – дух его бывшего хозяина до сих пор покровительствует нам, уж без его помощи и мне бы пришлось трудновато. Вряд ли б я так просто устроился на эту баржу. Работа здесь хоть и хлопотная, но интересная, да и платят неплохо, иногда и пять дупондиев в день выходит!