Андрей Посняков - Мятежники

Еще бы – от наблюдательности, от памяти здесь частенько зависела жизнь, не только своя, но и – что куда важнее – жизнь всего рода.

– Ты ведь никак не сможешь меня прогнать, благороднейший, – с лукавой улыбкой сообщила жрица. – Я все равно пойду за тобой, так уж лучше идти вместе, нежели порознь, правда-правда. Так ведь легче, верно?

– Ну и хитра же ты, девица! – искренне восхитился молодой человек. – Ладно, уж будь по-твоему, идем. Только прежде скажи – почему ты вообще намерена отсюда уйти? Ведь здесь твой народ, твои боги!

– Для народа я – никто, – со вздохом отозвалась Лита. – Правда-правда.

Ох, любила она это словечко повторять – «правда-правда».

– Я – сама по себе – жрица. Был у меня покровитель – друид Ампреникс, да и тот сбежал на тот свет… по моей воле, – девушка ненадолго задумалась и продолжила: – Нет, все же не по моей – я ведь убивать его не хотела, правда-правда. Только вот боги посчитают иначе. Да ты и сам все хорошо понимаешь, благороднейший: после смерти друида мне здесь не жить. Убийство друида – преступление, а преступников либо изгонят, либо принесут в жертву – что куда как страшней. Представляю, как меня на том свете встретят! Тот же друид… Э, благороднейший! Ты, кажется, забрал его ожерелье?

– И еще кинжал и шесть золотых монет. А ты заберешь остальное, и позолоченный топорик не забудь – может, куда и сгодится.

– Похитить священную секиру?! – Лита в ужасе округлила глаза, от чего еще больше стала напоминать героиню детского фильма. – Ты пошутил, благороднейший? Ты хочешь, чтоб за нами гнались вообще все!

– Пошутил, пошутил, – понимая, что сморозил глупость, Беторикс замахал руками. – Кстати, тебя и без нее искать будут.

– Будут, – снова вздохнула девушка. – Они же догадаются, кто убийца. Раз меня нет… к тому же многие видели, как я иногда ссорилась с друидом. Ну, когда он… когда он приставал. Увы, в селениях у меня только самые дальние родичи, можно сказать – и нет никого.

– Потому ты и в жрицы подалась?

– Кто б меня спрашивал! Правда-правда.

– Значит, и тебя еще искать будут, – искоса поглядывая на неожиданную свою спутницу, негромко произнес беглец. – Меня описали, думаю, в точности, тебя и так каждая собака знает…

– Это здесь – каждая собака, а пройдем сто левок…

– Их еще пройти надобно, чудо, все эти левки. Вот что! – Виталия вдруг осенило. – Я знаю, странствующие друиды здесь – частые гости. Паломники. Кто-то идет из земель арвернов в Бибракте, кто-то наоборот, ведь так?

– Так, – согласно кивнула Лита. – Но обычно они в наши селенья не заворачивают, идут южнее.

– Ну, и мы заворачивать не будем. Правда-правда!

– Ой, благороднейший, – девушка обидчиво скривилась. – А давай договоримся – ты дразниться не будешь, а я…

– А ты – не будешь называть меня благороднейшим, а будешь делать то, что прикажу. Согласна? Плохого не попрошу… правда-правда!

– У-у-у… Ладно. Согласна, – юная жрица засияла улыбкой. – Все равно мы с тобой теперь – как брат и сестра! Ой… ты не думай, я ведь не простолюдинка, просто нашему роду не повезло, вот и… Понимаешь меня, благороднейший?

– Ты ведь обещала меня так не называть.

– Ой. Хорошо, исправлюсь. Буду звать тебя – «мой друид».

Молодой человек закашлялся, но, подумав, согласно махнул рукой:

– Ладно, называй друидом. Хрен редьки не слаще. А пока скажи мне – куда мы сейчас пойдем?

– Не знаю, о, бла… о, мой друид!

– В жилище друида… вот этого самого, – Беторикс кивнул на труп. – Должна же у него быть в этом священном месте хоть какая-то хижина – от непогоды укрыться, суп из омелы сварить…

– Есть, есть. Я знаю где, покажу, идем!

– Остынь! – задумчиво глядя на мертвое тело, охолонил молодой человек. – Знаешь, о чем я сейчас подумал?

– О чем, мой друид?

– О том, что неплохо бы мертвяка в озере притопить, чтоб тут не отсвечивал. А?

– Хорошая мысль, – одобрила жрица. – Только сперва лучше живот побольше распороть да набить камнями – так тело быстрей утонет.

– Вот! – Виталий снова закашлялся. – Вот этим сейчас и займись, камней тут, на мели – много.

– Только ты, мой друид, мне кинжал дай, ладно?

Беглец протянул руку:

– На.

С трупом девчонка управилась споро – распорола живот, набила камнями, перетянула потуже поясом. Чтобы камни не вывалились… Любой патологоанатом позавидовал бы подобной сноровке! Что и говорить – девчонка-то молодец, старалась. Может, и впрямь – не будет обузой? И местность знает, да и о погибшем жреце ее можно разговорить. Может, знает тех, с кем ее бывший хозяин общался?