Павел Перовский - Агония мощи

– Так и есть. Думаю, Заргал скоро придет в себя, и ты сможешь сам с ним поговорить. Он поймет и примет мое решение. Мы оставим ему часть припасов. Если повезет, то его никто не найдет, а через несколько дней он сможет уже двигаться самостоятельно, тогда его шансы на выживание повысятся в разы.

Хрон открыл глаза. Он лежал в глубине леса, привалившись к дереву, укрытый одеялом и валежником сверху. Рядом сидел Лонгин.

– Значит, я все-таки отключился, – произнес хрон.

– Тебе повезло, что неподалеку оказался лес. Здесь намного проще пересидеть некоторое время.

– Вот значит как. Собираешься продолжить путь?

– Да, – кивнул Лонгин. – Мы оставим тебе часть припасов. Полагаю, через пару дней ты уже сможешь нормально двигаться.

– Не нужно этого, – покачал головой Заргал, – не пытайся мне рассказывать, что все разрешится благополучно. Я не хуже тебя понимаю реальную ситуацию. Нам удалось сбежать прямо из рук Императора. Тебя, меня и мальчишку уже наверняка ищут. Я понимаю, почему ты не можешь оставаться на одном месте, ты ведь и так дал мне максимум времени?

Лонгин вновь кивнул.

– Однако мы оба знаем, что здесь меня рано или поздно все равно найдут, – продолжил хрон. – Не могут не найти.

– Я постараюсь замести следы ведущие сюда. По крайней мере, насколько это возможно.

– Не стоит, их все равно обнаружат, но заметенные следы будут проверять намного тщательнее. Надеюсь, пойдет дождь, – усмехнулся Заргал. – Лучше уж промокнуть, чем быть растерзанным низшими.

– Убеди мальчишку Заргал. Он молод и глуп, поэтому откажется оставлять тебя. Я не хочу прибегать к силе, это все осложнит.

– Постараюсь, но напоследок скажу тебе еще кое-что. Не забывай, кто ты есть.

– Я это я. Всегда.

Мужчина отошел от хрона и кивнул юноше.

– Лонгин собирается бросить тебя, – напряженно произнес Артем.

– Я знаю, у него нет иного выбора. В данный момент я обуза. Либо самый слабый, либо все, таковы правила этой игры. Послушай, сейчас ты должен пойти с Лонгином. Действительно должен.

– Почему?

– Потому что он в любом случае не остановится. Это даже важнее моей жизни. Лонгин меняется и меняется очень быстро, с каждым часом. Гнев и ненависть поглощают его, скоро он потеряет над собой контроль. Ты должен сдерживать его в нужный момент, ты уже сдерживаешь его. Я надеюсь, когда он найдет то, что ищет, он вернет себе самообладание. Иначе случится нечто непоправимое. Лонгин поистине страшный человек. Я не могу представить, как далеко он способен зайти, движимый ненавистью. Иди Артем, я сам смогу о себе позаботиться.

Фема не знала, что сказать Заргалу на прощание. Хрон не являлся для нее кем-то близким, однако происходящее все равно казалось ей неправильным. Нельзя оставлять раненное и неспособное себя защитить существо на произвол судьбы.

– Фема, присмотри за Лонгином, – произнес Заргал, и устало прикрыл глаза. Девушка смогла только кивнуть в ответ.

Весь оставшийся путь до искомого поселения прошел спокойно. Единственным необычным событием стало нападение так называемых «романтиков с большой дороги», но оно оказалось и к лучшему – удалось немного пополнить припасы. С момента прощания с Заргалом минуло тринадцать дней.

Находясь на вражеской территории, Аполло не мог себе позволить такую роскошь как конные прогулки, впрочем, хрону и не требовалась лошадь. Он двигался только в темноте, но при этом за ночь без труда покрывал расстояние, превосходящее возможности любого ездового животного. Люди и хроны с древних времен приручали животных, дабы воспользоваться их преимуществами и компенсировать собственные недостатки, но обладая совершенным телом в сочетании с несравнимой силой и выносливостью, можно обходиться без вспомогательных средств.

Аполло преследовал отряд Лонгина, однако сохранял значительную дистанцию в полдня пути. Слишком уж необычными способностями обладал этот странный низший. Если хоть немного ослабить бдительность и приблизиться, то человек наверняка почует чужое присутствие.

Старший сын Верховного Жреца не смог бы сейчас с уверенностью ответить на вопрос, почему он это делает. Зачем он преследует низшего? Дело уже не в святом кинжале Цидарионе. Скорее Аполло двигало нечто вроде предчувствия, называемого интуицией. Возможно действительно следовало вернуться и доложить обо всем произошедшем отцу. Рассказать Верховному об изменении политической ситуации, об истинной силе Императора, о вероятности скорого начала военных действий со стороны низших, но Аполло не мог противиться своим ощущениям. Он доверял им и поэтому продолжал преследовать низшего.