Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Ликвидация

– Вот и я о том же. Насколько я понял из представленных вами документов, в действиях Седова, Шмита и остальных вами криминала не обнаружено?

– Да. Финансовая инспекция нарушений в деятельности артели КБО не нашла. Мелкие недочеты в ведении документов не в счет. Шмитом производственная деятельность артели организована правильно. У нас были вопросы, связанные с финансовыми вливаниями участников артели в КБО, так как была информация об укрытии в ходе рейда по немецким тылам Седовым и остальными больших денежных средств. Данная информация в ходе проверки не подтвердилась. Все денежные средства имеют свое логическое происхождение, и мы теперь точно знаем, откуда они поступили. В большинстве своем это неиспользованные суммы из денежного довольствия личного состава батальона.

– Насколько большие суммы вложены в КБО и как используется прибыль, вам известно?

– Первоначально в артель от бойцов и командиров батальона, ставших участниками артели, поступило несколько сотен тысяч рублей. На эти деньги были закуплены швейные машинки и необходимые материалы, наняты рабочие. Заказы на специальное снаряжение и вещевое имущество, в том числе и от нашего ведомства, позволили артели не только окупить вложенное, но и дать очень неплохую прибыль. Часть ее используется для производства выплат пособий семьям погибших и ставших инвалидами бойцов батальона.

– Я так понимаю, что Седов с целью получения сверхприбыли пошел по стопам Котовского и организовал при своей части военно-потребительское общество с подсобными хозяйствами и цехами без отрыва от основной деятельности.

– Можно и так сказать. На сегодняшний день в артели действует несколько цехов. Для работ, в которых активно используется труд эвакуированных, а также инвалидов из числа бойцов батальона и немецких пленных, которым выплачивается неплохая зарплата. Все выплаты производятся своевременно.

– Седов принимал участие в деятельности артели?

– Кроме денежных вливаний и предложений по выпуску той или иной продукции, оформления заказов для своего батальона, нет. Всеми хозяйственными и финансовыми делами в КБО заведует Шмит. До декабря прошлого года деятельность артели от батальона курировал воентехник Горохов. Привлечение бойцов батальона к работам на артель не допускается. Пленные допущены к обслуживанию и ремонту авиационной техники, обучению наших авиаспециалистов. Мы отслеживаем все их контакты. Пока нареканий к поведению пленных нет.

– Все это хорошо, но считаю, что пленных для работ в артели привлекать не стоит. Что дало наблюдение за Седовым в госпитале и как он вообще попал в Тамбов?

– Получив сообщение от своего сотрудника в штабе бригады о ранении Седова, мы в оперативных целях организовали доставку раненого в его родной город, где установили за ним круглосуточное наблюдение. Нами проведено несколько негласных проверок в отношении его. Так, через политотдел госпиталя на встречу с ним были приглашены его одноклассницы и сослуживцы по училищу, женщины, с которыми Седов очень близко общался. Все встречавшиеся с Седовым подтвердили его личность. Но тут есть некоторые моменты, привлекшие наше внимание.

Во-первых, по словам лиц, близко знавших Седова, он ведет себя совершенно по-другому, чем раньше. Изменились его речь, произношение слов, жестикуляция и манера общения. Один из его одноклассников сказал после общения с Седовым: «Это совсем другой человек! Его словно подменили. Хотя внешне это действительно Вовка».

Во-вторых, Седов не только не узнавал тех, кто к нему приходил, но и не вспомнил о событиях, активным участником которых он был. Мы пошли на то, чтобы Седова заранее предупреждали о посетителях, их именах и фамилиях, но даже это ему не помогло. Словно он не знает этих людей и никогда не видел. Наблюдателями отмечалось, что старший лейтенант даже не пытался вспомнить, о чем или о ком идет разговор, и словно терялся при встречах со своими старыми знакомыми. Это не касается лиц, с которыми он общается с лета прошлого года. Тут он все помнит до мельчайших деталей.

– Что говорят врачи по этому поводу?

– Привлеченные нами в Тамбове врачи в принципе ничего нового и отличного от прошлых исследований сказать не смогли. Все сходятся во мнении, что в результате контузии и ранения могли произойти некоторые изменения в поведении исследуемого. Вероятность частичной потери памяти у Седова ими не отвергается. На исполнение служебных обязанностей старшим лейтенантом это никак не повлияло.