Михаил Иванов - Длинные руки нейтралитета

Для начала Семаков двинулся рапортовать (заодно узнать последние новости) к Нахимову. Но далее флотский офицер Семаков почему-то занимался делами, к флоту впрямую не относящимися. Он навестил дом, где проживали иноземцы, и разговор там случился долгий. Затем лейтенант пошёл домой, отобедал и сколько-то времени провёл за расчётами. Потом взял бричку и покатил на мыс Херсонес, где коротко посовещался с обитателем пещеры. В результате ночью дракон летал над сушей, а не над морем.

На следующее утро лейтенант снова наведался к Тарроту, после чего решительно поехал в расположение донцов-пластунов, где отыскал хорунжего Неболтая. После надлежащих приветствий Семаков перешёл к делу:

– Тихон Андропович, я моряк, а потому нужен ваш совет в сухопутном деле, что мной задумано.

Ответ был несколько в стороне от темы:

– Владимир Николаевич, мне уж оскому набило это «вы». Хвала господу, не первый год знакомы. Давай на «ты», что ль?

– Давай!

Соглашение скрепилось рукопожатием.

– Так вот, Тихон Андропович, дело такое. Нам надобно с мыса Херсонес перевезти новые гранатомёты, сухопутные, а они тяжелые даже в разобранном виде. Там одни лишь заготовки для щитов по восемнадцати пудов, а их две.

– О-го-го!

– Доставить их следует на Камчатский люнет, так адмирал приказал. Только на телегах и увезёшь, да тут вот какая препона может случиться: французы с англичанами уже неподалеку, у Инкермана. Моя разведка донесла. Два дневных перехода, как понимаю. Почему и опасаюсь их авангарда. Он, как думаю, конный?

Казак кивнул.

– Улан пошлют верным делом.

– На разведку сколько обычно отряжают?

– Коль моя воля, так сотню бы отправил.

– Вот же! Мои молодцы от них не отобьются. Вот что мыслю: сколько-то твоих казаков хорошие винтовки купили, да и ты тоже – так?

– Оно верно, штук с пятнадцать.

– Хочу, чтоб вы моих матросиков и груз охранили. А мы с «Морского дракона» можем вас из гранатомётов поддержать. Эту сотню должны разнести в брызги. Победная слава – тебе, и всё прочее тоже, – моряк намеренно не упомянул слово «трофеи», – а нам лишь бы увезти телеги. Но и риск твой.

Казак чуть сощурился.

– Это какие ж ты видишь опасности?

– Да не опасности, а самое простое: может, конные и вовсе не поспеют. Тогда твоим ни славы не получить, ни… кратко сказать, ничего не достанется, разве что проедутся туда-сюда.

Неболтай надолго задумался. Потом пошли вопросы:

– Говоришь, твой корабль будет под берегом?

– Ну, под берегом – это сильно сказать. Три кабельтова, к примеру; это сажен двести пятьдесят или триста.

– А твои молодцы увидят ли супостатов с палубы?

На этот раз задумался моряк.

– А ведь ты прав: могут и не увидеть. Берег там высокий, сам должен помнить.

– И я о том. Понадобится связной. Тебе передавать то есть, куда гранаты класть.

– Сигнальщик, стало быть. Флажным семафором… Понятно. И сверх того офицера наряжу, чтобы видел, куда легли гранаты, и поправки докладывал.

Ни один из собеседников не знал о существовании приёма, именуемого «корректировка артогня при стрельбе с закрытой позиции», но именно его и предполагалось пустить в ход.

– Потом же твои грузить должны. Моим на это отвлекаться не след. А телег сколько надобно?

– Три, это самое меньшее. Да что я такое говорю: все пять. В каждую пару запрячь, а ещё лучше – тройку. Ведь и сами гранаты тож не пушинки… Только, боюсь, так сразу не найду.

– Ну, Владим Николаич, возы для груза берусь достать с нашего обозу, и ездовых тоже, и коников. Пусть только твои расстараются… это самое… чтобы ихнюю сотню подзакрыть малость.

– Тихон Андропыч, я тебе придам одного из моих помощников. А как наши гранаты бьют, ты и сам знаешь… Ох, совсем забыл, этого как раз и не знаешь, тут новые мы заказали, они ещё посильнее будут. Правда, мы их только на вражеских кораблях пробовали, ну да и по кавалерии пройдутся добре. Единственное: не ручаюсь за их коней.

– А тут что за притча?

– Бьют те гранаты очень сильно, говорю ж тебе, почти наверняка ноги переломают лошадкам, да и людей… кто вблизи будет, контузию обещаю на самый лучший исход.

– Да неужто сильнее вдаряют, чем те, прежние?

– Вот те крест! И добавь ещё: осколки чугунные от новых гранат бывают. Врать не буду: сам не видел, но разлетаться должны далеко, так что ты уж с казаками поостерегись.

– Хочешь сказать, в ложбинку или там овражек схорониться?

– Во всяком случае, старайся во весь рост не стоять. Сам знаешь: ведь эту винтовочку хоть стоя, хоть лёжа перезарядить можно.