Юрий Иванович - Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ)

– Хотите изза этого задержаться на лишние дни?

Вот тут меня народ и ошарашил:

– А что? – пожал плечами Неждан, оглядываясь на согласно кивающую Франю. – Мы тут готовы и лутень лишний пожить. Серпансы есть, вимлачи тоже – куда спешить? Ты, Миха, спокойно возносись со всеми, кто захочет, ну а мы уже и сами свои груаны доберём, без лишней спешки.

Тут же друг за дружкой отозвалось ещё две женщины, одна «на всё готовая»:

– Тоже с удовольствием поживу лутень, а то и два.

– А я, – заявила вторая, из «независимого трио», – вообще не против здесь на несколько лет остаться… Что меня в Набатной Любви ждёт? Серость и скука с детства знакомого города. Зато здесь… мм! Романтика!.. И роскошь…

У меня буквально челюсть отвисла от таких вывертов человеческой психики: добровольно оставаться жить на каторге! Уму непостижимо!

Меня попыталась както защитить умная, сообразительная Ксана:

– Какие вы хитрые! Сами будете жить в этом дворце, а оплачивать ваше проживание будет Миха?

На что отозвалась Франя, обладающая житейской смекалкой на самом высочайшем уровне:

– Ты, красавица, законы не передёргивай, мы и сами всё хорошо знаем. Как только Миха Иггельд Резкий покинет Дно, сразу срок аренды, оформленной на него, закончится и перейдёт на нас. А мы уж какнибудь этот вопрос уладим, чай, тоже грамотные…

И я отлично заметил, как на мою супругу уставилось сразу около двадцати пар глаз, смотрящих с вызовом и с подозрением. Оно и понятно, льготников, пусть даже и беременных, имеющаяся в любом коллективе некая часть народа всегда недолюбливает. Тем более когда объём льгот зашкаливает все разумные пределы.

По виду Ксаны стало понятно, что она собирается ринуться в словесную перепалку. Двойняшки тоже решили её поддержать, а видимая только мне вуаль Всяны замерцала тревожными, пурпурными бликами. Этак и до крайностей может дойти, и хорошо, что я уже мысленно собрался, подтянул челюсть на место и знал, как действовать.

Громко хлопнул в ладоши, останавливая готовых ринуться в жёсткий спор жёнкрасавиц, и огласил командирскую волю:

– Хорошо, тогда слушайте мой приказ: любой может заняться хозяйственной деятельностью и делать личные накопления, но вначале обязан предупредить об этом моего заместителя командира и моего комиссара. Как вы знаете, комиссаром у нас Зоряна. Кто не знает – пусть запомнит. Только после этого предупреждения «вольных ремесленников» снимают с общественных работ, и они действуют только для себя и в собственных интересах. Остальные, кто спешит домой, переходят в ранг… эээ, пусть будет «космонавтов», и работают только на общее благо. Все действуют по моим строгим приказам и всеми силами помогают заполнить пояса именно космонавтов. Причём первыми будут уходить без разницы между полом те, кто будет выбран жребием. Исключение составлю только я! В данной группе я уйду последним. Ну вот, вроде теперь уже всё… Ах да! Чуть не забыл! Со стороны «вольных ремесленников» тоже обязан выставляться дозорный, бдящий на посту нужное количество часов, которое легко вычислить по количеству людей каждого коллектива. Как обращаться с наружной дверью – Зоряна знает. Вопросы есть? – так как все молчали и только растерянно переглядывались между собой, я добавил: – Тогда спокойной ночи! Всё остальное решают заместитель и комиссар!

И не оборачиваясь, никого за собой не призывая, поспешил наверх по парадной лестнице. За мной всётаки устремились супруги, друг Хруст и безмолвный Чамби. А остальных я и не ждал.

Глава 13

Баба с воза – кони в экстазе

Только в кабинете Снажа у меня поинтересовалась с опаской:

– А не слишком ли ты резко всех разогнал по отдельным артелям? Вдруг тот же Степан и та же Зоряна примкнут к вольным ремесленникам? Да и остальные?.. Тогда мы сами останемся, пусть и названные громогласно какимито «космонавтами»…

– Ха! В таком случае вообще никаких проблем для нас! – воскликнул я, грузно усаживаясь в кресло, предназначающееся владельцу. – Мы немедленно вскакиваем на серпансов и отправляемся на сбор груанов. И уже через десяток часов оказываемся в Набатной Любви. Разве не так?

Вынужденные со мной согласиться женщины заулыбались, а Всяна хвастливо напомнила: