Валерий Старский - Темный Мир

Ярослав кивнул.

– Теперь да. Спасибо.

А Ри продолжил:

– А с ее прозорливостью тоже все просто и ясно – рядом с ней Го Серый Ворон. Это известный маг, с отличием закончивший академию. Уверен, именно он просчитал тебя, уж в уме и способностях ему не откажешь. Твое противостояние там, на охоте, явно его впечатлило. Опять же, работа «Клетки Забвения» и архимага бы озадачила. Он просто соотнес все факты и сделал правильные выводы. Дополню лишь, что и он и принцесса – это бесспорно отличные приобретения для клана, если, конечно, связать их клятвой.

– Н-да-а-а, впечатляет. Умеешь ты, братишка, замутить, – пораженный всем происходящим, прогудел гном, качая головой. – Не удивлюсь, если за эту твою «Клетку Забвения» тебе так же дали глобалку.

– Ага, дали, – подтвердил Ярослав, вздохнув, типа, так достали, так достали эти глобальные свершения.

– И много их у тебя? – спросил гном, упершись подбородком в рукоять своей любимой кирки. В хитрых глазах зажглась плутовская искорка, сейчас Алый Молот четко почувствовал: если они будут идти за этим парнем – любимчиком системы, – гномы снова станут великими.

Лефары навострили уши – они по природе своей были жуть как любопытны. Яр пожал плечами, постарался сделать морду кирпичом и выдал:

– Не знаю, много это или мало, но около десятка точно.

Гном с серьезным лицом тут же переспросил:

– Правильно ли я понимаю? Ты говоришь, что у тебя десяток глобальных достижений Пояса Миров?

– Верно, – подтвердил Ярослав.

Кирка выпала из рук гнома, а лефары присели.

– Извини, – раньше всех нашелся Ран Роу, – ты понимаешь, что этого не может быть? Зачем такое говорить? – как-то грустно прошептал гном. – У Вея Трилиста семь, а он прожил тысячу лет.

Яр несколько мгновений смотрел на обескураженное лицо гнома – тот, похоже, вправду не верил. Юноша подумал: а что ему скрывать и зачем?

– Ева, выведи, пожалуйста, для общего обзора все мои глобальные достижения Пояса Миров.

Их было ровно десять.

Но их прервали.

Лефара вдруг вскочила и, грозно и громко рыча, указала на барьер – там под странными серыми стягами в их сторону шла целая армия.

Могло показаться, что почти ничего не изменилось, все осталось, как и раньше. Теплый ночной туман стелется над пахучим разнотравьем. Почти неслышно шепотом поют колыбельную вековые дубы, буки и платаны. На знаменитых королевских лугах Ричмонд-парка пасутся непуганые благородные олени, а на красивых обзорных площадках все так же открывается вид на высотные здания Лондона. Вот только в этих гигантах не видно ни огонька, в окнах лишь страшная, пугающая темнота.

В замке Наместника, не в пример древнему городу, все сияло огнями. Выглядел замок со вчерашнего дня торжественно и величественно, как никогда. Даже издалека чувствовалось дыхание грандиозного празднества. Об этом говорило многое: огромное полотнище флага клана Белая Ветвь, водруженное на самом высоком шпиле и развевающееся на ветру; высокие покатые стены, десятки разнообразных куполов, величественные боевые башни-великаны, будто вставшие на охрану. Все это со вкусом подсвечивалось. Буквально с первого взгляда любому становилось понятно – на это красочное действо затрачены немалые средства, и наняты лучшие мастера своего дела. А внизу у открытых крепостных ворот невероятной толщины было смонтировано несколько огромнейших порталов, именно там стоял невероятный гвалт постоянно прибывающих гостей.

Лишь в одном помещении замка царил тихий сумрак, как и положено самому охраняемому и таинственному месту. Башня «Белого Ключа», в отличие от остальных боевых цитаделей, располагалась не на периметре крепостных стен, а в самом сердце замка, на парадной площади. Вход в нее во все времена охранялся беспрецедентно, в это средоточие знаний, мудрости и тайн пускали только по личному распоряжению Наместника. Именно здесь, в этом Замке Захвата, покорившем тысячи миров и сменившем тысячи владетелей, хранилась вторая по значимости библиотека в стране светлых эльфов. Ее охраняли тщательней, чем сокровищницу Наместника. Тем более сейчас, во время десятидневного бала, доступ в залы хранилища и вовсе был закрыт, а огни освещения притушены. Хотя нет, все же одно светлое место в знаменитой библиотеке имелось. Над огромным столом, будто специально спрятанным за самыми дальними стеллажами, горел яркий свет. Там увлеченно трудился сам Хранитель.