Роман Галкин - Сторан

Можно конечно закидать зверя дротиками и топорами, метясь в сочленения конечностей в глаза и в более уязвимый хобот, но в таких случаях зверь, прежде чем потерять подвижность, наверняка убьет как минимум половину охотников. А если учитывать, что стахи всегда держатся семьями, то идти на такой риск сторы не решаются. Обычно, если вблизи селения появляется семейство монстров, жители выслеживают их и сообща загоняют в логово – вертикальную нору в земле. После чего забрасывают нору сухими ветками, заливают горючей жидкостью и поджигают.

Однако отцу удалось однажды в одиночку убить стаха, именно попав в центр короны. Таким образом, он освободил из лап монстра мою мать. Вероятно, с тех пор она и потеряла дар речи.

Весь вчерашний день женщины племени собирали в степи камни и отсыпали ими круглую площадку диаметром в двадцать шагов. Глядя на это каменное татами, я начал сожалеть о своем поспешном решении, вызвать вождя на поединок. Не хотелось увечить ставшую привычной оболочку Крика. К тому же этот воин, которого мне довелось спасти от стахов, правда, лишь для того, чтобы через несколько дней самому занять его оболочку, подходил мне больше любого другого представителя племени сартуков. Крик был прижившимся здесь воином из другого племени, полностью уничтоженного во время нашествия пустынных стахов. Вел он замкнутый образ жизни, не имея ни собственной женщины, ни близких друзей, а потому никто особо не обратил внимания на те перемены, которые возможно произошли в поведении после того, как я завладел его оболочкой. Правда обрушившаяся слава воина побеждающего стахов, естественно мгновенно привлекла к нему общее чрезмерное внимание, но тогда Крик еще был самим собой.

В тот раз я спас аборигена, в последний момент, уничтожив сущность монстра, готового вонзить смертоносный шип в тело жертвы. Спас лишь для того, чтобы с его помощью скорее отыскать какое бы то ни было сообщество местных оболочек, и приступить к его изучению.

Монстром, кстати, был степной представитель местных паука-крабов, являющихся самыми опасными врагами аборигенов.

Лишившись сущности, монстр, как и его собрат, не утратил способность двигаться. Безвольно опустив на землю хвост и раскатав хобот, который был скатан в рулон, наподобие как у земных бабочек, паук принялся ходить кругами, пронзительно вереща. Абориген таскался за ним, тоже издавая панические крики и чудом уворачиваясь от огромных лап.

Поняв, что, в конце концов, монстр все же затопчет аборигена, или тот попросту сойдет с ума от ужаса, гуманно – сказалось длительное пребывание на Земле в обществе Олега – я отодвинул сущность хозяина оболочки в дальний угол и завладел ею сам. Оценив новое тело, сразу признал его несомненное превосходство перед земными. Дело не в дополнительной паре конечностей, хотя это тоже весьма значимое преимущество. И скелет и мышечный каркас гораздо прочнее земных, суставы подвижнее.

Мне не составило труда скинуть с себя сбрую с колчаном, к которому прилепилась ловчая нить. После чего я выскользнул из под кружащегося монстра и некоторое время разглядывал его – паучок действительно внушительный.

Если сразу вернуть оболочку владельцу, то вряд ли он сообразит, что монстр больше не опасен, и, скорее всего, убежит. Все же интересно посмотреть, как он отнесется к поверженному пауку?

Потому, подобрав увесистый булыжник, размером с человеческую голову, я подбежал и с силой опустил его на корону паучьих глаз, мигающих слабым оранжевым свечением. Затрещал проламываемый хитин, и паук, суча ногами, опрокинулся на спину. Для надежности я еще обрушил камень на чудовищные расположенные вертикально челюсти и тут же упал, подсеченный дернувшимся хоботом. Вероятно, от удара сократилась какая-то мышца, и хобот свернулся в рулон.

Поднявшись, сразу обратил внимание на ерзающий из стороны в сторону хвост. Выхватив нож из валяющейся под ногами сбруи, попытался с одного взмаха отхватить кончик хвоста с острым шипом. Не тут-то было. Пришлось, крепко ухватив под основание шипа тремя руками, долго елозить лезвием. Наконец трофей оказался в руках. Внимание привлекли выступившие на шипе янтарные капельки. Наверняка они ядовиты. Потому, не притронувшись к трофею, я решил предоставить разбираться с ним хозяину оболочки.

Очнувшийся абориген уставился на поверженного монстра широко открытыми глазами, и начал оглядываться вокруг, вероятно, в поисках того, кто сокрушил ужасного зверя. Отскочив от дернувшегося хвоста, он совершенно обалдев, обнаружил в своей руке отрезанный шип. Взглянув на нож, зажатый в одной из правых рук, бедолага сделал соответственные логические выводы.