Александр Казанков - Тень предков

Святослав откинулся к земляной стене. Должно быть холодно, но нет, просто прохладно. Мысли начали разбегаться, превращаясь в образы из прошлой жизни. Он закидывает шайбу, папка подбрасывает на руках, а потом на маленького мальчика кричит тренер, потому что у того что-то не получается. Вечеринки, тачки, бесконечный круговорот в погоне за мечтой. Увидел и женщин из прошлой жизни, блестящих, горячих, но пустых. Как фантики от конфет. И показались ему эти видения чужими. Не его это была жизнь. Веселая, беззаботная, но не его. Не для того он создан, есть у него цель в этой жизни, и она где-то рядом. Нужно только потянуться за ней. А потом увидел он другую картину. Тоже воспоминания, но не его. Город каменный, серый, с высокими стенами, раскинувшимися у реки, и гриди под голубым небом Балкан. Высокие белые тучи и легкий порыв ветра, развевавший сотни стягов. Десятки тысяч русов нерушимой стеной встали в поле. Спешенная дружина, конная гридь, вятичи ополченцы, красные щиты, маковки шеломов. А на холме воин, залитый в сталь, на белом коне. Блестит на солнце злато, развевается знамя с пардусом. Много русов, но еще больше их врагов. Стройные ряды сирийской пехоты, греческие наемники, критские стрелки, балерийские пращники, дунайские печенеги, а во главе закованные с ног до головы в латы катафракты. Грянули трубы, пошла тяжелая пехота, за ними – лучники. Идут, чеканя шаг. Ряды русов не шелохнутся, непоколебимы в своей решимости стоять насмерть. Нет им чести в жизни, коли покажут спину врагу. Пехота остановилась, лучники вышли вперед, еще рокот труб, залп. Смерть ушла, но русы не шелохнутся. Надежно держат стрелы капельки щитов и варяжская сталь. Еще залп, но уже не безответный. Русы ударили из луков, и стрелы их вбились в тяжелую пехоту, накрыли лучников. Мощны луки русов, многих побили, из других храбрость вышибло. Грянул боевой рог, вздрогнула кованая рать. Разнесся боевой клич: «Перу-у-н!» И понеслась волна русов, и нельзя ее было остановить, потому что один у них только путь, только вперед. Ведь с ними боги и великий князь Святослав.

Картинка поблекла и начала пропадать. Из раздумий парня вывел голос, тихий, еле слышный шепот:

– Ты там?

Святослав поднял голову, сфокусировал взгляд. Наверху чья-то тень и золотистая косичка, проскользнувшая меж решеток. Аленка!

– Ты как?! Как тут оказалась? А стража где?

Аленка тихонечко засмеялась.

– Ты думал, стерегут тебя как зеницу ока? Царевна нашлась. Спит стража…

– Аленка, а ну тихо там! – прикрикнул голос из темноты.

Аленка вжала голову в плечи. Святослав этого не видел, темно, но почувствовал.

– Ну, почти все спят. А Соколик меня пропустил, мамка его после сечи выхаживала, а я помогала. Тебе, Святославушка, бежать надо.

Парень опустил голову и уставился в земляной пол. Из земли червяк вылез, шевелится. А я не червяк, мне не уползти. Да и зачем? Что бы меня ни ждало, я заслужил.

– Не побегу, – упрямо буркнул Святослав, – каждому по делам его.

– Ты что?! Глупый, последние мозги, что ли, палкой вышибло. Али не было их у тебя вовсе? – разозлилась девчонка.

Святослав даже удивился. Он тут смирение показывает, как велел Господь. Хотел мученическую смерть принять за свои злодеяния, а его тут хаят.

– Ты чего, Аленка? Я же заповеди Господни нарушил, страшную самую, я знаю. Ведь детей растерзал. Как я жить после этого буду?

– Если тут останешься, то не будешь. Родичи тебе жить не дадут, убьют они тебя.

– Ну и пусть! А разве меня не казнят? – встрепенулся парень. Нет, не хотелось ему умирать.

Девчонка покрутила у головы пальцем, изобразив характерный жест.

– Ты ж холоп, вещь. Разве меч за то, что он человека разит, раскалывают? Хозяину головную присудят и виру князю, а с тебя он сам спросит.

Святослав снова опустил голову. Ну, что я за человек? Я ведь детей убил, а о своей шкуре все беспокоюсь.

– Не важно. Все равно убийца.

Тут Аленка уж совсем вышла из себя. Жалости ему хочется, как маленький! И уже хотела сказать все, что о нем думает, но сдержалась. Другой он, умный, а простых вещей не понимает.

– Ты, Святослав, повел себя как мужчина…

– Но ведь убил!

– Господь сказал «не убий», но разве Господь велел тебе отдать на растерзание врагам своих детей, могилы своих пращуров, память предков? Нет! Наивысшее предназначение мужчины – это защищать свой дом. Мы созданы по образу и подобию Господню. А когда лукавый напал на царство Божье, тот не стал стоять и смотреть, как его рушат. Архангел Михаил вел войско Господа на нечистого и победил. Думаешь, они там в бирюльки играли? Тоже убивали. Но они правду защищали! И ты вчера защитил правду. Поступил так, как и велит поступать Господь. И на этом точка!