Владимир Поселягин - Сопротивленец

– Думаю, вы просто не хотите проходить десятилетнюю отработку, – услышал я со стороны. – Хотя у вас обучение на коммерческой основе было, поэтому семь лет.

Повернув голову, я посмотрел на полноватого начальника отдела кадров, стоявшего у отрытой двери в свой кабинет. Его я знал, хоть особо и не общался, поэтому достаточно вежливо ответил:

– И это тоже. С какой это радости я должен отрабатывать? Учился я на коммерческой основе, все выплаты сделал, с чего это мне губить десять лет своей жизни, чтобы работать непонятно где. Ну или семь, как вы говорите. Разницы для меня особой нет, я и год тратить непонятно на что не собираюсь.

– Встречались у нас и такие хитрецы, вот только и на таких есть управа. Вы ведь всё равно пройдёте сертификацию, а для нас неважно, где вы её получили. Как только у вас будет метка, вас автоматически включат в отработку.

– Я в курсе, – усмехнулся я. – Кто вам сказал, что я собираюсь быть инженером? Мне эти знания нужны исключительно для себя. Думаю, мы прояснили все вопросы, что возникли между нами. Что будем решать по поводу расторжения договора?

– Понимаете, такой вопрос просто так не решается… – начал было начальник, но я его прервал, вставая со стула:

– По-моему, вы мне зубы заговариваете. У входа ожидает мой адвокат, я собирался решить вопрос лично, но если не договоримся, будете решать всё с ним.

– Пройдёмте в мой кабинет и решим этот вопрос наедине, – указал тот на свой кабинет.

Не чинясь, я прошёл внутрь, кабинет был оснащён куда лучше, чем общий зал, и сел не на стул, а в кресло.

– Ваш вопрос очень сложен в выполнении. Мы уже подтвердили ваше прохождение отработки по присланному на вас запросу, так сказать, автоматически, как и прохождении сертификации, то есть экзамен для вас лишь повод получить метку специальности. Мы не можем всё повернуть вспять, вы должны нас понять.

– Не понимаю, зачем вы мне это говорите, – покачал я головой. – То, что вы решаете за моей спиной, что мне делать, мне не нравится. Решение своё я менять не буду, сертификацию проходить тоже. Отрабатывать десять или не знаю сколько лет на СБ я не собираюсь.

– Вы и это знаете? – тихо пробормотал начальник кадрового отдела.

– Конечно, – честно ответил я. – Так что, будем решать этот вопрос?

Начальник юлил, и я понял, что он на себя такую ответственность брать не будет без согласования с начальством, поэтому, отправив вызов адвокату, я встал из кресла и сказал:

– Мой адвокат сейчас будет. Решайте все вопросы с ним.

Не обратив внимания на попытки кадровика остановить меня, я покинул кабинет. Адвокат знал всё о наших переговорах, я ему транслировал в режиме онлайн прямо на нейросеть все переговоры, поэтому, приветливо кивнув мне, он прошёл в кабинет и приступил к работе. А я, покинув отдел, поспешил к выездным воротам, собираясь покинуть территорию университета, пока охране не отдали приказ не выпускать меня. Адвокат предусмотрел такую возможность. На квартиру я не пошёл, вещей у меня там не осталось, так как я абсолютно всё вывез на свою последнюю практику, и это всё находится у меня в малом контейнере. Кстати, по пути я отправил запрос в курьерскую службу на перемещение контейнера на орбитальный терминал, зафрахтовав там место для хранения на одном из складов. Добравшись до ворот, приходилось часто здороваться с однокурсниками и просто знакомыми, но объяснять, что тороплюсь, не было времени, я прошёл ворота и с некоторым облегчением вздохнул. Заметив, что к своему глайдеру от ворот направляются братья- близнецы, дворяне из столицы, я догнал их и попросил подкинуть до орбитального лифта. Находиться на планете мне пока не стоило. Те парни были простые, учились вместе со мной на инженеров, друзья не друзья, но на совместных вечеринках мы зажигали не раз. Те, не чинясь, согласились, действительно подкинули, после чего мы попрощались, они до завтра, а я навсегда.

Поднявшись на лифте на орбитальный терминал, я из-за своей привычной паранойи отключил внешнюю связь нейросети, чтобы меня не могли отследить, могли и силком вернуть обратно, если у адвоката ничего не получится, и на пассажирской платформе полетел во внутренние секции. Через полчаса я уже входил в фойе частной клиники и, оплатив с банковского чипа два дня обучения под разгоном, последний я использовал свой, лёг в капсулу. Мне ещё есть, что поднимать, и нужно этим пользоваться.

Когда я покинул капсулу и посмотрел степень поднятия обеих баз, то улыбнулся. «Взломщик» поднят до пятого ранга, а «Хакер» на восемнадцать процентов. Ещё восемьдесят два – и тоже будет пятый ранг. Мысленно пробегаясь по знаниям и умениям, что развернулись у меня в сознании, когда «Взломщик» поднялся до пятого ранга, одеваясь, я не сразу обратил внимание на мигающую иконку сообщения от адвоката. Так-то мне пришло двадцать три сообщения, но от адвоката всего три, одно, видимо, было важным, если его подписали как особо срочное. Нейросеть у меня работала, но работала только на приём, поэтому отследить меня по ней было невозможно, а закладки и маячки из неё я давно убрал. СБ пыталась дистанционно определить, где я нахожусь, но закладки из нейросети я убрал, и у них ничего не получилось.