Андрей Гончаров - Чисто царское убийство

Но сегодня князь хотел заняться «простым» списком. Туда следовало внести неожиданно освобожденных братьев Угловых, а также подчиненных графа Толстого, которые никак не соглашались писать доносы на своего начальника.

Князь с его секретарем занимались этим делом долго. Каждую кандидатуру следовало обсудить, решить, какую кару назначить тому или иному врагу. Одному просто в ссылку отправиться, а другому – на плаху.

Наконец, когда время перевалило далеко за полночь, князь отпустил секретаря и позвал слуг, чтобы они раздевали его и укладывали в постель. Также был призван и домашний доктор. Он должен был покрыть ноги князя особой мазью, которая облегчала боли. Они в последнее время сильно мучили светлейшего.

Врач сделал свое дело и ушел вместе со слугами. Князь остался один. Он наскоро помолился на образа, висевшие в углу, и стал укладываться.

Однако Меншикову не спалось. Какая-то тревога томила его. Вообще-то особых поводов для беспокойства не было.

Да, сегодня случился странный эпизод с внезапным освобождением из крепости двух узников – не в меру ретивого следователя Кириллы Углова и его брата-живописца. Князю уже доложили, что в дело замешана Анна, дочь князя Дмитрия Голицына.

Но ничего такого страшного в этом освобождении не было. Ладно, пусть эта парочка еще погуляет на свободе. Лишь только Екатерина о них забудет, Меншиков тут же вновь упрячет их за решетку. А князю Дмитрию Михайловичу выговор сделает. Зачем дочери такую свободу дал?!

Всесильному князю Александру Даниловичу бояться некого. Тем более в собственном доме, который весь напичкан слугами да охраной. Не только внизу, но и вблизи, за стеной спальни, всю ночь бодрствует дюжина здоровенных молодцов с ружьями и саблями. Стоит только дернуть за шнурок у изголовья кровати – они вмиг прибегут. Почему же все-таки не спится?

Светлейший князь предавался этим размышлениям, как вдруг заметил, что створка окна бесшумно отворилась и в нем появился человек. Князь не верил своим глазам, потер их, чтобы прогнать видение, однако оно не исчезло. Некий субъект спрыгнул с подоконника в комнату. Тут только князь поверил, что все это наяву. Злоумышленник залез в его спальню, расположенную на втором этаже, хотя снаружи, под окнами, должны были дежурить двое часовых.

– Караул! – закричал князь и потянулся к шнурку, чтобы дернуть его, вызвать подмогу.

Однако ночной гость не дал ему такой возможности. Он прыгнул вперед, как кошка, и ткнул светлейшего пальцем в шею. Руки и ноги князя враз онемели, потеряли подвижность. Злодей воспользовался этим, оттащил Меншикова в сторону от звонка и простыней привязал к спинке кровати.

Тут князь наконец-то смог его разглядеть при огоньке свечи, горевшей у изголовья. Это был высокий черноволосый мужчина с тонкими усами и горящими как уголь глазами. Тать, одним словом.

– Кричать не надо, – сказал тот. – Не то язык вырву.

А князь и не мог кричать. Язык у него тоже оцепенел, то ли от тычка пальцем, то ли просто от страха.

Между тем в окне появились еще две головы. Спустя короткое время у постели светлейшего выстроилась целая троица ночных разбойников. Тех двоих, которые явились вслед за первым, черноусым типом, Меншиков узнал. Это были братья Угловы, злодеи, освобожденные сегодня.

– Что ж, начнем, – сказал старший из них, придвигая себе кресло. – Садись, Игорь, и братцу моему стул поставь. У него рука теперь не работает. Будем допрашивать подозреваемого. Потом вынесем судебное решение и приведем приговор в исполнение.

– Адвоката ему давать не будем? – осведомился черноусый мужчина, которого, оказывается, звали Игорем.

– Зачем такому негодяю адвокат? – ответил Углов. – Небось он нам, когда в каземат заточил, адвокатов не давал. Да и другим своим жертвам тоже.

– Нет, так будет неправильно, – вмешался в разговор младший из братьев, живописец.

Меншиков вспомнил: Иван, вот как его звали.

– Если у нас и следствие, и суд, то надо дать ему возможность защищаться. Давайте я буду его адвокатом.

– Ладно, пусть так, – согласился Углов. – Итак, приступим. Александр Данилович Меншиков, вы обвиняетесь в том, что злодейски умертвили своего государя и благодетеля, который вознес вас на вершины власти, императора Петра Алексеевича. Чтобы скрыть свое преступление, вы убили также часового, несшего дежурство возле императорской спальни. Признаете ли вы себя виновным?

Меншиков поворочал языком – вроде слушается, онемение прошло. Значит, он мог защищаться!