Александр Шапочкин - Рыцарь-Инженер. Книга вторая

То есть если отказываться от них, то остаётся только выяснять вопросы чести при помощи магии и на кулаках, потому как на чисто «магическую дуэль» меня вызвать просто-напросто не могли в связи с отсутствием дара.

А так все вопросы решались наличием негаторов, шарики с которыми я постоянно таскал с собой, и тем фактом, что решать подобные вопросы врукопашную аристократы считали недостойным себя и своей чести.

Так что запретить использовать «парострелы» могли только на основании «артефактной составляющей», которой маленькие пистолетики моих секретарш не имели, будучи по большому счёту вообще пневматическими.

Ну да, это не совсем честно, но надо же мне было, пользуясь своим положением Второго Принца, попытаться хоть как-нибудь обезопасить себя от великосветских задир.

Посиделки и празднования моей победы решили не устраивать. Выпили по стаканчику вина на кухне да разошлись по своим делам. Ну а к вечеру в гости к нам заявилась госпожа декан.

Причём, видно было, что вне «своего» района Мемодри девушка бывает крайне редко, а потому очень нервничает, постоянно косясь на прохожих в плащах цветов других факультетов.

Впрочем, главное, что добралась. Правда, первое, что я услышал от неё, было: «Ну и где там это твоя дико…» – а затем она увидела Тиасель, всхлипнула и вдруг набросилась на меня с кулаками, крича что-то типа «так нельзя, она же ещё ребёнок!»

Ладно, разобрались. Статус «ребёнка» с моей супруги был милостиво снят за пересчётом прожитых лет, а то я, знаете ли, как-то даже сам испугался… В остальном девушки довольно быстро нашли общий язык, причём это был именно имперский. Выяснилось, что на родном высшеэльфийском они друг друга практически не понимают. Одинаковые на слух слова имеют порой совершенно разное значение, а произношение разнится кардинально.

Ну а потом речь зашла об их «тайном искусстве», и девчонки упорхнули на тренировочную площадку. Да и я пошёл следом за ними. Пусть не женская борьба в грязи, но всё равно услада для глаз!

Вздохнув, я взял один из лежащих рядом со мной документов и углубился в чтение. Веселье весельем, а работы у меня было хоть отбавляй. Когда я добрался до середины стопки, и в руках у меня оказалось прошение из имперского отделения Гильдии Авантюристов, грохотало уже где-то совсем рядом, а звёздное небо быстро затягивалось тучами.

Ещё раз посмотрев на бумагу, я тяжело вздохнул.

Руководство «авантюристов» просило нас отменить запрет на продажу гражданских версий парострелов, хотя бы пистолей, членам ниже «B» ранга, мотивируя это тем, что подобный шаг поможет снизить смертность среди начинающих приключенцев.

Я же подозревал, что всё дело в том, что таким образом они надеются привлечь новых людей. Мне же было совершенно не нужно, чтобы наши пистоли бесконтрольно уходили налево, будучи купленными неизвестно кем сразу после зачисления в реестр авантюристов.

Упали первые крупные капли, и я, взяв лампу за ручку и подхватив стопку бумаг, окликнул заигравшихся эльфиечек, которые, казалось, не обращали внимания на стрекочущие уже совсем недалеко молнии.

Начиналась ночная гроза…

В трудах и заботах пролетела первая учебная неделя. Тринадцать рабочих дней – и один-единственный выходной для студентов в «День элемента Света», после которого опять потянулись долгие будни.

Ничего особенно интересного за это время не произошло, разве что по моей просьбе доставили с оружейного предприятия, расположенного в главном отделении Инженерной Гильдии в моём феоде, новую винтовку «Калинина-д’Вергри», пусть всё ещё не способную выдержать могучий удар слабенькой эльфийской ножки.

Ну а ещё всё это время проходила яростная переписка с её величеством на тему расторгнутой помолвки. Не желая ссориться с императрицей, которой за какой-то надобностью позарез требовалось свести меня с леди Аэрис, я вертелся как мог, но продолжал стоять на своём.

Впрочем, вторая матушка тоже не отступала и была готова пойти только на заморозку помолвки, но никак не на разрыв. Наконец, видимо, чаша терпения моей августейшей родственницы была переполнена, и меня вызвали на ковёр, где прямым текстом было сказано, что от нас с юной д’Монсерю её величеству нужны законнорожденные внуки, а личные наши взаимоотношения и перспективы супружеской жизни государство в её лице совершенно не интересуют.

Пришлось, проглотив эту горькую пилюлю, юлить, тщательно подбирая слова и вытягивая по крупицам из матушки информацию, которую потом я уже сам сложил в единое целое.