Александр Мазин - Богатырь

Незадолго до полудня караван, потяжелевший от добра, двинулся через перекат, а лодья Акибы поднялась вверх по реке и встала в очередной протоке.

Акиба и Илья собирались наведаться в Муром. Режей с рабами оставались на лодье. Запасов у них было достаточно: на месяц хватит. Но Акиба и Илья так долго задерживаться не собирались.

Двуконь до Мурома добрались быстро, но засветло в город заходить не стали. Вдруг признают?

Переоделись черемисами. На Илью подходящей одежки не нашлось, потому пришлось ограничиться шапкой и плащом.

Устроились неподалеку, наблюдая, как въезжают и выезжают из города люди. Поток для такого города был невелик. Даже с учетом того, что рядом река. И всё больше смерды. Надо думать, люди побогаче знали, что дорога небезопасна.

Илья с Акибой дождались, когда стража, уже в сумерках, приготовится запирать, и галопом погнали коней к воротам.

– Стой! Подожди!

И тем же аллюром влетели в створ. Уже внутри осадили коней, потому что дорогу преградили четверо стражников с копьями.

– Пропускай! – сердито крикнул Акиба с характерным акцентом. – Брат вашему Емышу послание передал!

Стражники опустили копья. Надо полагать, знали о наместниковом брате.

– Давай сюда! – потребовал стражник, гридень, судя по облачению.

– Ты дурак совсем? Не тебе послание! Уйди с дороги! – Акиба наехал конской грудью на дружинника, вынуждая попятиться. – Быстро надо. Скажу Емышу – время тратил, ты не пускал!

– Ладно, езжай! – разрешил гридень, шагнув в сторону.

Два всадника с парой заводных галопом рванули по улочке…

И, свернув, придержали коней, а потом и вовсе остановились у постоялого двора.

– Коней накормить овсом, почистить. И постарайся! – с тем же акцентом велел Акиба слуге. – На! – Он сунул парню сразу три серебряные монеты. – Хозяину отдай. За три дня. – Потом взял парня за грудки, притянул, сделал страшное лицо: – Сделаешь плохо – яйца отрежу! Все понял?

– Да, господин.

– Делай! Хозяину скажи: мы к наместнику ушли. Вернемся поздно. Ворота не запирать!

– А ты хорош! – похвалил Илья, когда они уже отошли от постоялого двора. – Прям вылитый черемис.

Акиба хмыкнул:

– В Детинец войти потруднее будет. Ты ссутулься немного. У черемисов таких здоровенных не было.

Уже совсем стемнело. Илья опасался, что придется стучать в запертые ворота или вообще лезть через частокол, но повезло. Еще не затворили.

– Куда?

– К Емышу. От брата.

– Не к Емышу, а к господину княжьему наместнику! – наставительно поправил гридень.

– Это он тебе господин! – дерзко ответил Акиба. – Мне – родич. Давай веди! Срочно!

– Ну пошли, раз срочно, – не стал спорить отрок, еще раз показав, что черемисы здесь – частые гости.

В тереме было совсем темно. Ни факела, ни свечи отрок не взял. Сам он дорогу находил и вслепую, а если наглые гости будут спотыкаться…

Гости не спотыкались. И их вполне устраивало, что в этой части Детинца темно.

В покоях наместника свет был. А вот охраны у дверей не было.

– Родичи к тебе, старший, – сообщил отрок.

Наместник поднял голову, узнал по одежде своих и мотнул головой отроку:

– Иди!

«Добро, – подумал Илья. – Значит, гридь в скверных делах скорее всего не замарана».

Наместник отодвинул бересту, которую изучал, глянул на Акибу и старательно сутулящегося Илью. Они стояли в тени, а меж ними и наместником горела свеча, потому разглядеть он их толком не мог.

Наместник бросил короткую фразу на своем языке и повелительно махнул рукой, мол, подойдите.

И они подошли. Вернее, Илья прыгнул вперед, правой рукой сдавил наместнику горло, левой ухватил за кисть правой и выгнул так, как показывал батя. Тот забился, сбил свободной рукой свечу, которую подхватил и поставил обратно Акиба.

Илья мотнул головой, сбрасывая капюшон.

– Не кричи, не дергайся, – сказал он. – Лучше будет.

И отпустил горло наместника, готовый, впрочем, сдавить его снова, если тот будет орать.

– Там кто? – спросил он, указывая на парчовую завесу.

– Жена моя, дети… Не трогайте их, Бога ради!

– От тебя зависит. Знаешь, почему мы здесь? – спросил Илья.

Наместник замотал головой.

– Не ври.

– Мой господин! Всё хорошо? – раздался из-за завесы женский голос.

Акиба вынул кинжал…

– Все хорошо, ладо моя! – крикнул наместник. – Ложись, я скоро!

– Вот зачем тебе, наместнику княжьему, разбойничать? – спросил Илья. – Не понимаю.

– Очень деньги нужны, – жалобно проговорил наместник-черемис. – Много должен за наместничество. Сборов никак не хватает.