Александр Мазин - Белый Волк

– Ты выполнил долг родича, – подал голос Тьёрви прежде, чем кто-то из норегов вставить слово. – Хотя ты не родич Эйвинду. Почему никто не послал человека к его людям, чтобы оповестить их о том, что случилось?

– Разве в этом была необходимость? – возразил я. – Раб Эйвинда отправился в Роскилле и, как мы видим, успешно донес черную весть.

– Раб сказал нам, что Эйвинд умер! – воскликнул Харальд Щит. – Он солгал! Вечером Эйвинд был еще жив!

– Полагаешь, я велел рабу солгать? – осведомился я.

– Нет, я так не думаю. Если бы я узнал, что он бросил своего господина, то намотал бы его кишки на столб!

– У тебя еще будет такая возможность, – вмешался Тьёрви. – Но сейчас я не вижу вины Ульфа Вогенсона или кого-то еще из этого дома в смерти Эйвинда Харальдсона. Думаю, тебе, Харальд Щит, следует поблагодарить Ульфа за то, что он сделал. Гудрун была невестой Эйвинда, поскольку приняла свадебный дар. Сидеть с умирающим – это был ее долг. А вот у Вогенсона долгов перед Эйвиндом не было… – Тут Тьёрви уставился на меня, как прокурор на подсудимого. Однако я стойко выдержал этот взгляд, и хёвдинг завершил: – Поэтому теперь у рода Эйвинда Харальдсона есть долг перед Ульфом Черноголовым, сыном Вогена из хирда Хрёрека Сокола Инглинга. И ты, Харальд Щит, как старший из людей Харальда– конунга, должен признать это.

– Я признаю, – неохотно выдавил вестфолдинг.

– Очень хорошо. На этом и завершим.

– Как это завершим? – закричали сразу несколько норегов. – А свадебный дар?

– Что – свадебный дар? – поднял бровь Тьёрви.

– Его надо отдать! – твердо произнес Харальд Щит. – Гудрун не станет женой Эйвинда. Значит…

Гудрун уже открыла рот, чтобы крикнуть свое: «Не верну!» – когда мать пихнула ее локтем в бок, и я успел ответить раньше:

– Отдать? Кому?

– Мне! – решительно заявил Харальд Щит.

– То есть ты готов стать женой умершего Эйвинда-ярла?

Вестфолдинг онемел. Но его тело отреагировало раньше, чем язык.

Оп! – И меч Харальда выпрыгнул из ножен.

Ну, это по-нашему!

Я с огромным удовольствием показал народу чистый клинок Вдоводела, в котором, как здесь поэтично выражаются, снизу отражалась земля, сверху небо, а вдоль него лежала дорога на ту сторону вечности.

Нореги вмиг повытаскивали боевое железо. Наши – тоже.

Я ухмыльнулся, потому что знал, кто победит. Самое время рассчитаться за тот миг, когда мы с Медвежонком вдвоем стояли против всей шайки вестфолдингов.

– Нет! – взревел Тьёрви самым что ни на есть командирским басом. – Мечи в ножны! Я говорю голосом Рагнара-конунга! Всякий, проливший здесь кровь, станет его врагом!

Черт! Извини, друг мой верный Вдоводел! Сегодня не наш день.

С огромной неохотой я вложил клинок в ножны. Все остальные – тоже. Никто не посмел ослушаться. Хотя я заметил: многие из норегов и кое-кто из моих сёлундских соседей сделали это с облегчением.

– Скажи мне, Харальд Щит, – ровным, будто ничего не случилось, голосом поинтересовался Тьёрви. – Брал ли у тебя Эйвинд взаймы?

Вестфолдинг помотал головой.

– Может, здесь есть кто-то, кому Эйвинд был должен?

Таких не нашлось.

– Тогда, Харальд, я должен напомнить тебе Закон: свадебный дар подлежит возвращению, если невеста оказалась порченой, или отказалась вступить в брак, или кто-то из родичей невесты был убит женихом или его родичами, или кто-то из родичей жениха был убит родичем невесты. Есть и другие причины, по которым свадебный дар может быть возвращен, однако я никогда не слышал, чтобы его возвращали по требованию хускарлов жениха.

– Если жених умер, родня вправе предложить взамен погибшего кого-либо из родичей покойного, но происхождение и положение его должны быть не ниже, чем происхождение и положение умершего. В том случае, если невеста откажет, свадебный дар подлежит возвращению. Скажи мне, есть ли у Харальда-конунга сыновья, которые могут занять место Эйвинда?

Я насторожился. Блин! Как я мог забыть, что индивидуум здесь – всего лишь часть рода, а сватовство – обычная сделка между родами.

– У Харальда-конунга еще двое сыновей. Но один из них слишком мал, ему только три года, а у второго уже есть жена.

Тьёрви покачал головой.

– Девушка хорошего рода не может стать наложницей. Что еще ты скажешь в оправдание своих претензий?

– Эти деньги… Те, что пошли на свадебный дар… Харальд-конунг дал их Эйвинду, чтобы тот одарил Рагнара-конунга, и твой господин разрешил Эйвинду-ярлу присоединиться к его войску.