Александр Мазин - Белый Волк

На вторую ночь Сваре очнулся, но он был еще слишком слаб, потому только напился и проверил, не съели ли рыбы его добычу. Всё было в порядке, и Сваре Медведь снова уснул, но уже сном обычного человека, а не берсерка.

Проснувшись, Сваре почувствовал сильный голод, но первым делом позаботился о своей добыче. Осмотрел головы и выбрал из всех три: ярла и двух его сыновей. Эти он оставил, а остальные подарил Эгиру. Затем поймал несколько рыб, съел их сырыми, запил водой из бочонка и, определившись по солнцу, виду и вкусу воды, направил лодку в сторону Сёлунда.

Через одиннадцать дней мешок с порядком подтухшими, но всё же узнаваемыми головами лег к ногам невесты.

Такую историю рассказал нам Хрёрек. Сколько здесь было правды, а сколько – поэзии, одному Богу известно. Однако в главном можно было не сомневаться: злодей-ярл был убит и Рунгерд Улыбка Фрейи, стала женой убийцы.

Вряд ли у них была бурная любовь. Сваре, судя по тому, что о нем рассказал Хрёрек, был сложным человеком. Мягко говоря. Жить с таким – трудно. Любить… Ну, любовь – штука извилистая. На радость партии козлов.

И стала Рунгерд классической «женой моряка». Сваре Медведь редко бывал дома. Вряд ли Рунгерд провела вместе с мужем больше двенадцати месяцев. И последние два года мать Свартхёвди управляла одалем практически самостоятельно: мать ее умерла от горячки. Сваре дома только зимовал. И то не всегда. Домочадцы Рунгерд этому только радовались, потому что жить в одном доме с берсерком довольно– таки страшно. В механизме управления духом-зверем что-то разладилось, и в последнюю такую зиму Сваре убил двух собственных трэлей и чужого работника, попавшегося ему на дороге во время «приступа». За работника заплатили вергельд, а Сваре ушел в лес, к старому отшельнику по имени Стенульф, то бишь – Каменный Волк, который умел управляться со священным безумием. Сваре принес ему дорогие подарки и прожил там весь остаток зимы, потому что боялся убить собственного сына или беременную жену. Финская вёльва, бабка Рунгерд, в это время была еще жива и напророчила внучке скорое вдовство.

Сбылось. Летом Сваре утонул в дальнем вике, так и не увидев своей дочери.

Как бы там ни было, но Сваре был реально крут, и подобрать достойную замену такому геройскому мужу оказалось нелегко. Рунгерд, дочь Ормульфа, до сих пор продолжала «выбирать», чему лично я был только рад.

И мне стало понятно, почему Свартхёвди, охотно рассказывающий о своем деде Хальфдане, не очень– то распространяется о собственном отце. Тот был, безусловно, великим воином и подвиг совершил достойный саги, однако маленькому Свартхёвди великий папа (как выяснилось позже, но и до того можно было догадаться) при жизни внушал такой страх, что, не будь он потомком целой линейки бесстрашных воинов, вполне мог вырасти запуганным невротиком.

После обеда заняться мне было совершенно нечем. Матерые викинги в это время предавались сну или тихим играм (фигурки, камешки, кости), а не матерые – хозяйственным работам. Я относился к первой группе, но ни спать, ни играть мне не хотелось, поэтому я отправился на рынок. У меня даже была цель – пополнить запас боевых и охотничьих стрел. Деньги есть, а стрелы – такой товар, который всегда пригодится. Продукт-то расходный.

Вообще, пошляться по блошиному рынку, когда ты при деньгах, – дело приятное. Даже если ничего не покупать. Всегда любил это дело. Особенно если на рынке было оружие. Здесь же оружия – навалом. Правда, в основном – дрянное. Ножи, топоры, мечи, больше смахивающие на тесаки. Грубые тяжелые шлемы. Броня, которую, на мой взгляд, надо было сразу отправлять на переплавку. Единственное, что мне приглянулось: меховые, очень качественные рукавицы о трех пальцах с металлической сеточкой с тыльной стороны. И размерчик был мой, что можно было истолковать как знак Судьбы, потому что у обычного викинга лапища – как полторы моих.

– Последние остались, – сообщил мне паренек, торговавший воинской снастью. – Мелкие получились, потому и не берут. Возьми, за полцены отдам.

Тут до меня дошло, почему в Роскилле образовался дефицит хорошего оружия. Спрос слишком высок. Союзная рать Рагнара-конунга разобрала всё стоящее. Это только в сагах здешних поют, что викингу следует за всё платить железом, а не серебром. На деле добыть во время набега хороший меч или кольчужку намного труднее, чем пару марок серебром. Тем более что вся самая ценная снаряга здесь – экспортная. Только у норегов куют приличные клинки. Да и то потому, что у них руда хорошая.