Безбашенный - Не римская Испания. Арбалетчики в Карфагене

– Конечно не один. У него таких пять или семь, точно не знаю. Но и он ведь не всё себе оставляет. Назначает его на должность Совет Ста Четырёх, он же и сместить его может в любой момент. С теми, кто помог ему занять это место и помогает удержать его, надо ведь делиться? Не поделится – сам понимаешь. Желающих на такое место много…

– А официально власти как на это безобразие смотрят? Деньги ведь мимо казны проплывают немалые! Разве такое скроешь?

– Ну так мы же это делаем с умом! Свинца в слитках и железа в крицах у меня в трюме больше всего, но это самая дешёвая часть груза. Так её я не занижаю и за неё плачу честно, как положено. Не занижаю я и числа пассажиров вроде вас, которых можно легко пересчитать по головам. Это всё идёт в казну сполна. А вот с тем грузом, которого очень немного, но который особенно ценен – тут мы с портовой стражей уже «понимаем друг друга». Медь в слитках я занизил на треть, простую бронзу – наполовину, а драгоценную чёрную – вчетверо. И так же примерно делают все, только каждый со своим товаром. Те же египетское полотно и шёлк из Александрии, ты думаешь, целиком учитываются? Как бы не так! Самое большее – на треть или даже на четверть. И чем выше эти официальные пошлины, тем больше доля скрытого от казны наиболее ценного товара. Кто же в самом-то деле позволит себя грабить? Все, конечно, обо всём этом знают, но так, в общих чертах только, а в те детали, без знания которых этого безобразия не пресечь, посвящены только те, кто имеет с него хорошую прибавку к своему законному жалованью. Кто же станет резать курицу, несущую золотые яйца?

Вот в таком духе и просвещал меня Турмс, объясняя суть, старожилам давно известную, но не называя ни конкретных имён, ни конкретных денежных сумм, как раз и составляющих «коммерческую тайну». Что ж, мне чужих тайн и не нужно – и спится без них как-то спокойнее, и своих собственных как-то вполне хватает.

Наши слуги тем временем уже разобрались с нашими пожитками, и мы снова, взглянув на множество снующих по берегу карфагенян, призадумались, как бы нам тут не заблудиться в таком столпотворении. Но этот беспокоящий нас фактор наш наниматель, как оказалось, предусмотрел – нас в порту встречали.

– Досточтимый Фабриций, старший сын досточтимого Арунтия! – представил нам этрусский моряк молодого, роскошно одетого парня с вооружённой свитой, который прибыл в порт явно по наши души. – Добро пожаловать в Карфаген!

– Испанцы Тарквиниев! Ко мне! – рявкнул сын нашего нанимателя и взмахнул рукой, указывая пункт сбора. В отличие от отца, говорившего по-турдетански чисто, у его сына был изрядный акцент, но всё-таки языком он владел, и понимать его было нетрудно. Поданная команда в полной мере относилась и к нам. Ведь будучи нанятыми в Испании, служа с испанскими иберами и говоря на их языке, мы и сами считались теперь тоже как бы испанскими иберами. Правда, без определённой племенной принадлежности, но если уж на то пошло, то кто нам ближе всего? Турдетаны Бетики, конечно, с которыми мы как раз и кучкуемся, и если с этой колокольни рассуждать, то и мы в грубом приближении за турдетан сойдём. Ну, по крайней мере здесь, в Карфагене. Поэтому мы, распрощавшись с нашим навигатором Турмсом, дисциплинированно потопали по сходням.

– Аркобаллистарии? – определил Фабриций, заметив наши арбалеты. – Отец рассказывал мне о вас! Вы идёте со мной.

Кроме нас он ещё отобрал человек где-то двадцать пять с нашего и следующего корабля, а остальных поручил помощнику.

На берегу, когда мы выстроились на нём, нам стала ясна вся беспочвенность наших опасений – если нам и судьба потеряться, то только всем вместе. И Испания-то далеко не Россия, а уж Африка и подавно. Не только мы, но и наши сослуживцы иберы скинули плащи и тёплые туники, пододев под кожаные панцири лишь лёгонькие льняные безрукавки, и даже в них никто из нас как-то не зяб. Местные же финикийцы, привычные к африканской жаре, практически все были в туниках с рукавами, так что на деле даже не знакомых лично своих отличить от них оказалось до смешного легко.

Если важный чиновник строит здесь из себя перед вновьприбывшими крутого босса, то обычный человек с ружьём… тьфу, с копьём – откровенно рад подкреплению. Увидевшие нашу колонну испанских наёмников карфагенские пацаны-ополченцы только приветствовали нас взмахами копий и длинных овальных щитов.

– Гражданское ополчение Ганнибала, – пояснил Фабриций. – Из-за выплат Риму у Республики больше нет денег на хорошее наёмное войско. Своим ветеранам наш суффет платит сам, из собственной казны, но после Замы у него этих ветеранов осталось мало. А ополченцы из граждан стоят дёшево, но почти ничего не умеют, и сами они это прекрасно понимают. Вот и рады частным наёмным отрядам, которые помогут в случае чего.