Александр Каменецкий - Я люблю тебя, Жизнь

Пожалуй, единственное, что пришлось ему по душе это библиотека. Размерами она была не велика, поменьше трёх отведённых ему комнат, но шкафы занимали все свободные стены. От самого пола вплоть до высоченного потолка шли полки, заставленные толстыми, громоздкими томами, обтянутыми выделанной гладкой кожей и скреплёнными металлическими застёжками. Да, вот это богатство! При иных обстоятельствах Илька не преминул бы задержаться здесь надолго. Да что там, задержаться, его было бы не выгнать отсюда. Попросив Косту найти ему книгу по геральдике и истории дворянских семей, Илька осторожно развернул её на пюпитре. Толстые желтоватые шуршащие страницы, покрытые крупными буквами с длиннющими завитками, разноцветными рисунками гербов и щитов, источали странно привлекательный запах. Илька с восторгом, с невероятным почтением листал страницы в поисках своего имени и замечал лишь азартный блеск в глазах, склонившегося рядом Косты. Да уж! Книга была поразительная. Никогда прежде Ильке не приходилось держать в руках книгу, сделанную с таким искусством, и уже то открытие, что имя Иль-ка как и Гай-ка как и все другие писались через тире почти не вызвало никаких эмоций. Хватит на сегодня переживаний.

Илька с сожалением оглядел полки. Как можно жить рядом с таким богатством и совсем им не интересоваться, да ещё и других за интерес наказывать. Несчастные люди! Увы, ему тоже это богатство было недоступно. Пришла пора топать в свою комнату на ужин, а завтра он собирался покинуть столь «гостеприимное» место и никакие даже самые замечательные книги не могли заставить его задержаться.

Когда мальчишки вернулись, в комнате уже суетились трое лакеев с рабскими татуировками. На столе расставлялись тарелки из начищенного до блеска серебра, кубки на длинных ножках, исходящие паром большие миски, блюдо с хлебом, украшенные чеканкой кувшины. Приборы, наоборот, были предельно просты. Одна обыкновенная большая ложка, двузубая вилка, широкий нож с крепкой ручкой. Обилие суетящегося народа нагнало на Ильку тоску. Последний лакей принёс медный таз с водой и полотенце – простой кусок холста. Прислуга замерла вокруг стола вытянувшись и глядя поверх голов в пространство, ожидая пока гость, молодой господин соблаговолит сесть за стол. «Только этого мне и не доставало! – устало подумал Илька. – Я чего сам не справлюсь»?

– Поставь таз сюда, – отдал приказание Илька, – и полотенце положи. Прекрасно! Теперь все свободны.

Прислуга недоуменно переглянулась. Потом, видимо старший из них обратился к Ильке.

– Простите, мою дерзость, господин, нас прислал господин Кай-то, чтобы прислуживать вам за ужином.

– За ужином мне будет прислуживать он, – Илька ткнул пальцем в скромно стоявшего в уголке Косту, – больше никого не хочу видеть. – Илька надменно задрал нос.

Лакеи нерешительно переглянулись и вслед за старшими гуськом вышли из двери. Илька тут же задвинул засов и с облегчением вздохнул. Вода в тазу оказалась чистая и чрезвычайно холодная. Илька с наслаждением умылся, вымыл руки, Коста уже стоял подле него, подавая ему полотенце.

– Спасибо, – кивнул Илька, засмеялся – увидев недоуменные глаза. – Что? Тебе спасибо никто не говорил? Ничего, привыкнешь. Давай умывайся.

Коста был озадачен, но выполнил приказ без споров. Илька подал ему полотенце.

– Вытирайся и иди сюда. Сюда, сюда, чего ты встал?! Садись. Да садись же ты. Вот твоя тарелка. Да чего ты шарахаешься! Сядь за стол. – Илька нажал на плечи, усадил порывающегося вскочить Косту, – Ложка у нас, к сожалению, только одна, ну да думаю тебе ложкой привычней, а я и вилкой управлюсь. Сам положи себе, что хочешь. Можешь хоть всё здесь съесть. Только не объешься, а то живот заболит.

Илька отошёл к своему креслу, взял кувшин со стола, заглянул, понюхал, поморщился. Взял второй – то же самое.

– Вино, – с сожалением констатировал он, – воды нет. Придётся пить, что дают. – Он налил в кубок, поставил его рядом с Костой, потом налил себе. – Нет, нет, так не пойдёт! – Возмутился Илька. Ты чего сидишь с пустой тарелкой? А! Понял! – ухмыльнулся Илька, – хочешь, чтобы я тебе прислуживал? Ну что ж, изволь. – Илька стал лопаткой из глубокой миски накладывать жаркое на тарелку Косте. Мальчишка дёрнулся, но не посмел отобрать лопатку у хозяина. Похоже, он пребывал в некотором шоке. – Как ты думаешь, что это? А? – поинтересовался Илька, наполняя тем же свою тарелку.

– Должно быть жаркое из кабана.

– Да? Соли и перцу маловато, а так ничего. Так! Я не понял! – возмутился Илька, ты чего сидишь? – Коста мгновенно вскочил с кресла. Илька рассердился, – тьфу, ты. Я имел в виду, почему ты не ешь? Сядь и ешь! Или я тебе накладывал теперь мне тебя самому ещё и с ложки кормить?