Руслан Муха - Шпион

Зунар завёл меня в дом, дверь удивительным образом сама распахнулась перед нами. Я оглянулся, надеясь увидеть за ней кого-то из слуг, но там никого не было.

В большом зале на диванах сидели Рейджи и вторая девушка – та самая с длинными каштановыми волосами. И все-таки я оказался прав – спереди она была еще прекрасней, чем я мог предположить.

Здесь же собралась, похоже, и вся прислуга, в том числе и Сати. Они выстроились в ряд, молчаливо склонив головы. Зунар взмахом руки велел им уйти. Прислуга засеменила прочь. Сати уходя, подняла на меня взгляд, полный обиды и застывших слез.

Ну, черт. Похоже, ей влетело из-за меня. Ненавижу это гадкое чувство вины. Когда прислуга ушла, Зунар снова заговорил:

– Ну и зачем ты пытался сбежать? – он внимательно смотрел на меня, ожидая ответа.

Ответить я ему не мог. Да и если бы мог. Что бы я сказал? Что я не Азиз, что это досадная ошибка? И, в общем-то, ошибка произошла далеко не по моей вине. Это все Лао. Но тогда бы мне пришлось объяснять, откуда я и кто такой, а правдоподобной легенды у меня не было. Та легенда, которую мне предложили спецслужбы, выглядела нелепой, и вообще я решил на нее забить. Да потому что парень, прячущийся в горах, не помнящий, кто он и откуда, вызвал бы еще больше подозрений. Я решил использовать другую тактику. Иногда, когда не знаешь, как поступить, когда не можешь найти выход из ситуации, лучше всего эту самую ситуацию отпустить и плыть по течению. Чаще всего выход или решение появляется чуть позже, главное его дождаться и не наломать дров.

Зунар продолжал меня отчитывать, как отец провинившегося отпрыска. Наверное, будь я настоящим Азизом, сгорел бы от стыда, потому что отчитывал он меня при девушках. Но сейчас было плевать. К тому же в словах Зунара не слышалось злости или желания унизить, а напротив, ощущалось сострадание, грусть. Я бы и не подумал, что он на такое способен.

Я никак не реагировал на слова Зунара. Сидел и нагло разглядывал шатенку. Она была ну очень красивой. Не с такой яркой, броской красотой, как у Рейджи, а напротив. Было в ее тонких чертах лица спокойствие, нежность. Темно-серые широко раскрытые глаза, раскосые глаза, легкая улыбка, слегка приоткрытый рот, верхняя губа слегка вывернута наружу, немного длинноватые передние зубы, делающие ее похожей на белочку. На чертовски сексуальную и прелестную белочку.

Кем она приходится Зунару? Дочерью? Не слишком-то похожа на него, хотя в глубине души я очень на это надеялся.

– Как же ты не поймёшь, – продолжал причитать Зунар, – это твой дом, твой клан, здесь тебе ничего не угрожает. Тебе больше не нужно бежать. Ты в безопасности.

Я молча взглянул на него, стараясь изобразить безразличие на лице. Пусть думает, что я его не понимаю.

– Что же сделали с тобой, Азиз, эти Наги? – с сочувствием спросил Зунар, покачав головой.

Повисла тишина. Зунар продолжал испытующе глядеть, ожидая ответа, я не выдержал и отвел взгляд.

– Он тебя не понимает. Разве не видишь? – плохо скрывая раздражение, сказала Рейджи.

Зунар отрешенно закивал. Потом резко изменился в лице и со злостью сказал:

– Они за все ответят! Мы найдём способ. Мы заставим их отвечать. Теперь, когда Азиз нашелся…

– Ты не сможешь ничего доказать, – с сочувствием сказала Рейджи. – Мы ведь даже не уверены, что это именно Азиз.

Лицо Зунара стало жестким и холодным. Он свысока посмотрел на Рейджи, она потупила взгляд, будто поняв, что сболтнула лишнего.

– Нам нужно, чтобы это оказался Азиз. Он просто обязан быть им, – холодным тоном произнес он. – Он наш единственный шанс сохранить родовой источник Игал.

Что-то неладное происходило здесь. Вот эта его последняя фраза, тон, которым была она сказана, совсем выбили меня из колеи.

– Ты уверен, что он ничего не понимает? – подала голос шатенка, изучающе сузив глаза.

Зунар настороженно посмотрел на меня, потом повернулся к шатенке.

– Не знаю, на слова почти не реагирует, как будто и вправду не понимает. Лао рассказал, что когда они летели сюда на сурирате, он так всему удивлялся, будто впервые видел. А еще он считает, что его зовут Ник. Но такое имя могли дать ему Наги или те, кто его воспитывал. При нем был только самый простой нож, побрякушка эта на руке и родовой медальон.

– А одет во что?.. – вклинилась в разговор Рейджи, брезгливо сморщив носик. – Он ведь выглядел как презренный, может быть, его все же воспитывали презренные, а не Наги.