Юлия Маркова - Время для перемен

Именно в этот момент к плачущей девушке в пустом читальном зале и подошел заглянувший в библиотеку адмирал Карпенко.

«Девушка, – спросил он, склонившись над плачущей Шурочкой, – вам чем-нибудь помочь?»

«Спасибо, Сергей Сергеевич, – ответила та, утирая слезы платочком, – вы мне уже помогли…»

В результате они проговорили еще часа два – причем обо всем на свете, а не только о романе «Порт-Артур», после чего адмирал проводил девушку до дома, где находилось общежитие для молодых незамужних девиц. На следующий день это повторилось, потом еще и еще. Так началось их личное знакомство, итогом которого стал момент, когда адмирал, краснея от волнения, предложил Шурочке руку и сердце… Так девица Шитикова исчезла, растворившись в небытие, а ее место заняла адмиральша Карпенко. Впрочем, после этой метаморфозы Шурочка не изменила своей привычной скромности – и единственными украшениями, которые она продолжала носить, были золотое обручальное кольцо и сережки с крупными жемчужинами, подаренные мужем на свадьбу.

Но одно дело – стать супругой контр-адмирала и лорда-протектора Цусимы, заменяющего князя в то время когда тот исполняет обязанности мужа царицы, и совсем другое – самой очутиться в Зимнем Дворце, среди самых высоких сановников империи, приближенных к государыне-императрице… Однако наибольшее потрясение ждало Шурочку впереди – когда Ольга, сначала допустив адмирала Карпенко «к ручке», по-дружески обняла и расцеловала ее в обе щеки.

– Премного наслышана о том, что у моего адмирала хорошая супруга, – сказала она, глядя на смущенно-радостную женщину сияющим взором, – умная, верная, добрая и, самое главное, красивая! Ну а поскольку Сергей Сергеевич всегда был моим верным другом, то ты, Александра Васильевна, будешь теперь моей верной подругой. Дарья, портрет…

Приняв из рук своей старшей статс-дамы коробочку с портретом-миниатюрой, императрица вручила ее Александре и сделала шаг назад, еще раз оглядывая свою новую знакомую.

– Ты не робей, – сказала она, оставшись довольной результатом этого осмотра, – у меня тут устроено все по-простому, без вычурностей. Шитого золотом придворного платья тебе не потребуется, разве что в особо торжественных случаях. После поговоришь с Дарьей Михайловной – она объяснит тебе, что тут и как. А сейчас, на правах хозяйки, прошу всех к столу.

– Спасибо, матушка-императрица… – пролепетала еще сильнее покрасневшая Шура, вцепившись в локоть своего адмирала.

А тот уже успел обменяться рукопожатиями с набольшими людьми империи: братом царицы, князем-консортом, канцлером Одинцовым, а также с седым как лунь (укатали сивку крутые горки) адмиралом Степаном Осиповичем Макаровым.

– А ведь верно говорят, Сергей Сергеевич, что от судьбы не уйдешь, – сказал прославленный адмирал, поздоровавшись со своим спасителем [7] Если бы не коренной перелом в войне на море, который Карпенко со товарищи устроили, нанеся поражение японскому Объединенному Флоту, лежать бы через некоторое время адмиралу Макарову на морском дне вместе с тем самым злосчастным броненосцем «Петропавловск». . – Утопили все-таки наши криворукие «Петропавловск» и без всяких японских мин…

– Ну, не совсем утопили, – ответил Карпенко. – Отделались легким испугом. Да и не погиб никто. Даже матросиков, от удара попадавших в воду, вовремя выловили и отпоили зеленым вином – да так, что некоторые потом специально были готовы еще раз сигануть за борт – так сказать, за второй порцией.

– Купание в нетрезвом состоянии вообще-то чревато летальным исходом, – заметил Новиков. – Но ты, Сергей Сергеевич, не томи – расскажи, как там было дело?

– Да что там рассказывать… – отмахнулся тот, – меня там рядом не было, так что знаю я не больше вашего. Вроде штурман в тумане ошибся в расчетах, проложил курс на пару кабельтовых южнее, чем следовало, а командир, боясь упустить прилив, приказал идти к проходу на полном ходу. Вот и все. Штурман загремел по полной, на пять лет крепости, а командир отделался разжалованием в лейтенанты и списанием на берег. Теперь ему не доверят даже портового буксира. Больше никого не наказали, даже «стрелочника» – то есть стоявшего за штурвалом рулевого…

– Ну вот, – немного раздраженно сказала Ольга, – если мужчины собираются в своей чисто мужской компании, то все их разговоры вертятся вокруг легкодоступных женщин… Если при этом поблизости оказываются их жены, то они тут же переключаются на вопросы службы. Выказываю вам свое легкое монаршее неудовольствие. И вообще, господа, разве нельзя было выбрать более приятную тему для разговора, чем утопленный по чужому недоумию броненосец?