Владимир Корн - Теоретик. Один и без оружия

Некоторое время мы со Светланой молчали. Я – по той простой причине, что совершенно не представлял, что говорить и о чем говорить. Раньше меня тоже знакомили с девушками, и с некоторыми из них даже складывалось, но чтобы вот так!..

– Света, лет-то тебе сколько? – спросил я, когда молчание затянулось. – Шестнадцать уже есть? – Старше она и не выглядела.

– Девятнадцать. Почти.

Врет ведь! От силы семнадцать. И то благодаря совсем не детской фигуре.

– Вот паспорт посмотрите, – протянула она документ.

Тот выглядел на удивление новым. Как будто все время пролежал в глубине ящика стола, а не оказался вместе с владелицей непонятно где, на чужой планете. И мне почему-то не удалось удержаться от смеха. Вероятно, нервного, слишком много событий за последнее время произошло. Хотя что смешного в том, что паспорт у Светы оказался с собой?

Люди попадают сюда откуда угодно. Из собственных и чужих квартир, с рабочего места, во сне, из транспорта, прямо с улицы, как в случае со мной. Пытаясь перейти улицу, стоял себе возле перехода в ожидании, когда зеленый человечек на светофоре раздвинет ноги. Когда он их раздвинул, успел сделать шаг, и тут все вокруг потемнело. Следующий мой шаг был уже здесь, в этом проклятом мире.

– Я что-то не то сказала? Или сделала? – Девушка почему-то выглядела расстроенной. Непонятно, по какой именно причине.

Паспорт действительно принадлежал ей. И насчет возраста все оказалось верно.

– Нет. Не обращай внимания. Ты что, на Земле его все время с собой носила?

– Так вышло. Папа попросил купить сигарет, ну я на всякий случай и взяла. На самом пороге магазина все и случилось.

– Как именно?

– Да как у всех, наверное. Голова закружилась, на какой-то миг сознание потеряла, и вот я уже здесь.

Действительно, как у всех.

– Ты присаживайся, – возвращая ей паспорт, указал я на принесенный Гудроном мешок.

Больше и указывать особенно было не на что. Звериная шкура возле стены на полу – мое спальное место, рюкзак в углу да сделанная мною вчера полочка на стене. Красивая, кстати, вышла! Но на полочку сесть не предложишь, а на шкуру получается слишком двусмысленно: понятно же, для какой именно цели девушку сюда привели.

– Спасибо, – сказала она, присаживаясь на мешок, и мы замолчали снова.

Из-за дверей доносился голос Гриши Сноудена. Он его не приглушал, и потому разобрать можно было каждое слово. Гриша распекал Славу Профа, который на время его отсутствия остался за повара.

– Ничего тебе доверить нельзя! – возмущался он. – Ты что, всерьез собирался таким ужином людей накормить?! У нас же гостья! К тому же Игорю этой ночью много сил понадобится по известным причинам. А ты кашу затеял!

Слава лениво отбрехивался:

– Ну так с мясом же!

– Я и говорю, что мясо с кашей нужно, а не наоборот.

– А какая разница?

– Разница в том, что мяса должно быть много. После кашки ты много по бабам бегал?

Девушка не могла не слышать его рассуждений, но никак не реагировала.

– Света, ты откуда? – спросил я, чтобы забить своим голосом Гришин треп.

– Из Воронежа.

– Я не про Землю.

– Из Самолета. Или с Самолета, не знаю, как правильно. Какое-то глупое название.

Согласен полностью, дурацкое оно.

– А в Шахтах вы были?

– Нет. Сразу сюда пошли.

Янис в том случае, если на меня есть заказ, должен забрать в них Настю. Но не забрал. Говорит ли это о том, что заказа на меня нет? Совсем необязательно. Спросить про заказ у нее? Вряд ли она знает хоть что-то. Гудрон назвал меня Игорем, что для него совсем необычно – я практически всегда для него Теоретик. Кстати, и для Гриши тоже. Понимать это следует так: от Светланы скрывают, кто я.

Не придумав ничего лучшего, уже собрался спросить у девушки, как там, мол, жизнь на Самолете, когда за дверью послышались шаги. Вслед за этим раздался стук в дверь и донесся голос Гудрона:

– Не помешаю? Ужинать пора, только вас и ждем.

«Нет, ну надо же, какой он, оказывается, тактичный!» – с иронией подумал я.

Гудрон, который даже по сухой траве умеет ходить бесшумно, топает как слон. Еще и эта его фразочка: «Не помешаю?» Нет чтобы просто позвать оттуда, что называется у нас кухней, мы бы отлично услышали. Как слышали, например, Гришу.

– Уже идем, – откликнулся я, откровенно на него злой.

Из-за Светы. Вернее, из-за того, что он ее сюда привел. Как на случку. Девочка красивая, спору нет. И голосок приятный, и фигурка на загляденье. Но нельзя же вот так, как он! На всякий случай я нащупал в кармане жадр: вдруг все вернулось? Зажал его в ладони, подержал некоторое время… И, разочарованно вздохнув, сказал: