— Напиши про связи эти. Проще искать будет. Объяви законом. Да и не усомниться никто, зная, кто такой закон издал.
Кривовато усмехается.
— Законы люди обожают нарушать. Каких бы кар не сулили за их несоблюдение.
— Дождь всё равно падает с неба. Нравится кому-то или нет.
— Первоосновы всё равно связаны друг с другом именно так, а не иначе. Будет готово — прикажу издать. Даже интересно, что мне попробуют возразить.
— Интересно, кто?
— Такие всегда найдутся. Иногда даже становится скучно быть всегда правой. Тяжело видеть дальше всех.
Не мания величия. Просто осознаёт своё превосходство. В это время ещё можно быть учёным-энциклопедистом. Дальше станет сложнее. Открыла закон из тех, что меняют мир. Практически не предав ему значения. Литью пушек куда большее значение имеет.
Мне, как обычно, лучше помалкивать. Что по химии в рамках школьного курса знал — практически всё забыл. Тут же рядом человек, уровня если и не Менделеева, то ненамного ниже. Да и Менделеев, если склероз не изменяет, к производству взрывчатки отношения имел, и на воздушном шаре летал. Много чего делал. Водки вот только не изобретал.
* * *
Смысла особого в этих конных прогулках не вижу. Верховный в наглую демонстрирует всем и вся: «Вот она я. Смотрите хорошенько. Жива, здорова и ничего не боюсь. Свита не сильно пышная — я, Кэретта, да шестеро телохранителей. Мне как-то всё равно — ничем осмысленным не занят, а вот Кэретта частенько выглядит весьма недовольной.
Маршрута постоянного нет. Город огромен. Миллион народу точно есть. Скорее, даже два.
Сад как сад. Скульптуры какие-то непривычных очертаний. Тут что, уже свои серреалисты завелись? Присмотрелся получше. Соскочил с коня. Сердце колотится бешено. Переплетённые змеи, оскаленные пасти, черепа, причудливые орнаменты. Что за! Откуда здесь ацтеки?
— Как это сюда попало?
Дина смотрит как на идиота. Спешившись, говорит.
— Кэрдин сюда притащить велела.
— Откуда взялись те, кто это изваял? Как они выглядели?
Что-то во взгляде странное.
— Ты что, забыл кто такие бодроны? И на кого они похожи?
— Да.
— Хм. Кэр, у тебя зеркальце есть?
— Только в пудренице.
— Сойдёт. Дай сюда.
Протягивает круглую коробочку, ничем не отличающуюся от виденных в другом мире. Ничего не понимая, открываю. Дина подходит. Тоже в зеркальце смотрит. Потом вопросительно на меня.
— Удовлетворил любопытство?
— Ты о чём?
Дина буквально взрывается от хохота. Хлопает меня по плечу. Кажется, даже слёзы от смеха текут.
— Крепко же тебя приложили! Бодрона хоть рассмотрел?
— Где?
— Да в зеркале же! Забыл отца родного! Он же у тебя бодрон чистокровный, да и мать, насколько я знаю, бодронка на три четверти.
Так, значит ацтеками тут и не пахнет. Бодроны сами придумали себе таких жутких богов. А я получается что вроде абстрактного дон Диего Уицилопочтли — были такие деятели из перешедших на сторону испанцев смертельных врагов из Тласкалы и других городов. Принимали крещение, отказывались от старых богов, учили испанский. Потомки этих людей стали мексиканцами. Здесь всё по-другому. Идёт ассимиляция, причём без учёта национальных или расовых особенностей. Нынешняя моя морда лица тому подтверждение.
— Многие считали, что его свирепость обусловлена каким-то голосом крови. По мне, так чушь полная. Бодронского в нём была только любовь украшать всё, что надо и не надо изображениями черепов с костями. Не влияет кровь ни на что. Ты достойный сын своего отца, а вот братцы твои откровенно не удались, про сестёр вообще молчу. А кровь-то у вас у всех одна.
— Ничего не помню. Даже имени отца.
— Его именем детей пугали. Да и сейчас пугают, наверное… Хотя, раз вспомнил статуи — уже хорошо. Возвращается память, значит.
Остаётся только кивнуть. Лучше бы имя отца назвала, похоже всем известный и крайне неоднозначный тип был.
— Видел статуи эти. Может, здесь, может, где в другом месте. Но не помню, как они сюда попали.
— Кэрдин сюда приказала сюда притащить, когда храм разрушили.
— Этих богов?
Воительница смеётся.
— Не-а. Святош наших разлюбезных, что Ведьма не добила. Помнила, что бодронов они ненавидят хлеще, чем нас. Ну, так вот вам — на месте святыни будут древние статуи стоять. Их еле нашли столько. Имена мало кто помнил. Как и письмо — но тут уж святошам спасибо — они почти все их книги пожгли. Правда, у меня есть парочка.
— У тебя там не только книги есть! — с чего это Кэретта так злится?
Читать дальше