Владимир Чистяков - Попадают по-разному (СИ)

— Он знал, что я там буду!

Змей издаёт звук, призванный обозначать смешок.

— Полгорода знало, где вы собираетесь гулять.

Хм. Очевидно, я относился к другой половине, ибо не ожидал, что встречу её сегодня. Она снова наклоняется к телу.

— Мне кажется, я его сегодня видела. — поворачивает лицо убитого, — Не уверена. Света дайте!

Приносят ещё ламп. Дина серьёзна, но всё равно, головой мотает.

— Не могу вспомнить. Дай-ка ещё его тряпки посмотреть!

На улице шум да гам. Ну ясно всё: отряд Динки явился. Интересно, кто их вызвал? Смотрю по сторонам. Подходит управляющий. Киваю в сторону двери.

— Я туда послал одного из наших. Её людям следует быть при госпоже.

По местным законам, он прав. По мне — так лучше не поднимать шума. Но управляющий слишком ценит времена старого господина. Вваливаются всем скопом. Хм. Вместе с ними явился и хозяйский сын из того дома, где мы были. Кажется, мулаточка добилась своего. На мертвеца парень без выражения глянул. Вспомнил! Отец же говорил, он воевал уже, правда не в главной армии.

Динка и Змей роются в тряпках убитого. Теперь уже все подозрительные швы вспарывают. Правда, пока добычи только пара монет золотых.

На улице шумно. Посланцы Змея вывели из казарм городские войска — этакий аналог местной полиции, ОМОНа и пожарных команд в одном лице. Все прекрасно знающие все ходы-выходы в огромном городе.

Скоро должны и из Замка гости объявиться. Дина в городе ночевать не любит. Хотя, дворец имеется, причём не Еггов, а лично её.

Ну точно. Не вваливается, влетает. Первый, кого видит — живая и здоровая Динка. Уже успела накинуть поверх одеяния форменную мою накидку от дождя. Управляющий, наверное, принёс. Всё бы ничего, но покрой накидок здесь короткий, и, хоть и сшито на меня, ножки Дины всё равно доступны для обозрения.

Дина сразу же порядок принялась наводить. На девок глянула — те вытянулись. Смотрится, если учесть, что некоторые пошатываются.

— Все в приёмный зал! Сидеть тихо. Ждать, пока не вызовем.

Несчастный влюблённый замешкался — не знает, куда. За мулаточкой, или на улицу. Дина-Старшая глазами делает жест в сторону двери, куда побежала его зазноба.

— Ты его узнала?

— Не знаю.

Теперь уже Дина проворно осматривает труп. У неё на кобуре, оказывается, кармашек, а там — самый натуральный скальпель. Несколько раз тыкает инструментом. Велит перевернуть тело. Делает какой-то разрез. Ворчит сквозь зубы.

— Хирургу, что его шил, я бы руки отрубила… Значит, штопал его когда-то либо совсем старик, либо тот, кто с нашей школой не знаком.

— Он ещё стрелой ранен был.

— Я видела. Наконечник был не нашего типа, плюс штопка эта дебильная… Гость, скорее всего, из-за линии. Кому ты там понадобилась?

Динка принимает весьма горделивую позу.

— Да, я такая! Где хочешь меня знают.

— Брось дурить, — устало бросает мать, — За линией не так много умеющих думать хотя бы на пять лет вперёд. Эта кампания — первая, где ты проявила себя. За линией ещё не знают о твоих похождениях. Кто бы это не был, он здесь давно… Твои может, получше тебя его рассмотрели?

Младшая пожимает плечами.

— Могли, наверное.

— Так! Это — убрать. Вызывать туда её подружек по одной. Пусть смотрят! Если что — сразу сюда. А мы тут поболтаем.

— Я его видела! — опять эта мулаточка. Вспомнил, как её зовут. Нет, не от рождения. Там ей дали какое-то сложное, длинное и совершенно непроизносимое имя. В переводе значит что-то вроде «прекрасный водный цветок, цветущий ранней весной на тихом горном озере в полнолуние…» — только часть имени, что запомнил. Мулаточка на родном языке отца только имя своё и знает. Она же ещё в раннем детстве и додумалась сократить длиннющее имя до Лилия. Так её все и зовут.

Вопросительный взгляд Дины.

— Ну, мы и вчера были, где и сегодня. Он со служанкой разговаривал. Я думала, они парочка, хотя она такая дурочка.

— Как звать?

— Мы её Розочкой зовём. Только это не имя по-моему.

Дина поворачивается к одному из своих. Говорит чуть усмехаясь.

— Давай за этой Розочкой. Приведёшь сюда. Смотри, только не пугай сильно. Она пока только свидетель. К остальным слугам я чуть позже сама зайду. Поговорить…

«Мои соболезнования! Перепугает она там всех капитально».

— Ты их в доме, или на улице видела?

— На улице.

— Только в тот день, или раньше?

Пожимает плечами.

— Да не помню я. Она того… Весёленькая. Я и с другими её видела. А может, с этим же самым. Не запомнила.