Владимир Матвеев - Своя-чужая война

– Тогда уж «грязные плащи», – буркнул воевода, который эту братию не очень-то жаловал, хоть и были они на своей стороне. По его мнению, честнее было встретить противника лицом к лицу, хотя он и понимал, что они выполняют очень нужную работу.

– Хальд, – холодно произнес Атей, увидев, как глаза Дарека налились злобой, – это был последний раз, когда ты свои эмоции выплеснул наружу. Или, может быть, у меня, «мышек» или волков тоже не то понимание чести?

– Княже! – виновато и в то же время возмущенно воскликнул Северянин, поднимаясь со своего места.

– Так я тебе скажу, – поднимая руку и останавливая его дальнейшие возмущения, продолжил Призрак. – Я тоже люблю бить в спину. Не заляпавшись, войну не выигрывают, а у нас впереди война. И я не только о крови говорю, но и о грязи и дерьме, которые ее сопровождают. Ты не задумывался, сколько жизней моих и твоих, – он упер в воеводу палец, – воинов сможет спасти та информация, которую собирают «плащи» Дарека?

Атей замолчал, потому что почувствовал, что его начинает накрывать поднимающаяся из глубин сознания злость. Причем злость на себя, что не смог объяснить понятные для него самого вещи своим вассалам. Государство – это не род или клан, который легко управляется одним разумным. Это огромный механизм, состоящий из тысячи более мелких составляющих, а те, в свою очередь, из еще более мелких (винтиков, шестеренок, противовесов), без которых он не будет работать нормально. И Тайная стража – одна из таких составляющих, а ее «серые плащи» – те самые винтики и шестеренки.

Но, видно, Хальд это уже и сам понял.

– Прости, Щепа, – кивнул он, усаживаясь на свое место. – Устал я, наверное.

– Да ладно, – улыбнулся главный «плащ» и махнул рукой. – Все мы спим последнее время по паре часов. Я продолжу, княже?

– Давай, Дарек, – с облегчением от того, что возможный конфликт закончился, так и не начавшись, кивнул Призрак.

Глава Тайной стражи несколько мгновений подумал, решая, с чего начать, а потом заговорил:

– Что касаемо внутренних областей княжества, могу сказать только по Восточному округу, потому как на западе, в бывшем герцогстве Верен, мы только начали работать, да и ты, княже, сказал, что нужно обезопасить сначала свои тылы. Так вот, – увидев одобрительный кивок Атея, продолжил он: – Самой, наверное, хорошей новостью является то, что народ начал возвращаться. Выходят из лесных захоронок. Малыми и большими обозами идут из соседних королевств, куда бежали в свое время за лучшей долей. Возвращаются от родственников, кто не побоялся приютить у себя лишние рты. Причем идут не под стены Оплота, хотя и таких хватает, а туда, где всегда жили они и их предки. Ремонтируют дома. Ставят новые, если на их месте остались лишь головешки. Выбирают старост и отправляют их к наместнику, чтобы тот объяснил им, что им ждать в будущем. Да что я рассказываю, – встрепенулся Щепа и кивнул в сторону Лайгора, – вон сам наместник пусть и доложит, сколько пришло, а сколько ушло. Тем более у него и чиновники есть, что за этим строго следят. Скажу в общем: народ к новой власти относится еще настороженно, но с каждым днем верит ей все больше. У Узелка осталось только два места, которые ему мешают, как больная мозоль, – это городишки Грент и Кройт. Жители Стапеца свой выбор сделали давно и ни о чем не жалеют. О нескольких небольших замках бывших благородных, что нам еще неподвластны, я не говорю. Кто там сидит, пока не знаю, но закрылись они там основательно и нос наружу не кажут. Скажу лишь одно – это не та сила, что может как-то повлиять на общую картину.

– Дарек, – перебил его князь, когда глава «плащей» на мгновение замолчал, чтобы перевести дух. – Давай про эти городишки с обстановкой в округе и княжестве в целом мы потом с тобой и Лайгором поговорим отдельно. Сейчас у нас задача одна: все города княжества должны быть нашими, я не хочу, чтобы нам ударили в спину, когда мы будем на границе с Рузеей. А что мы там будем, это и к гадалке не ходи. То, что мы сотворили с наемниками, нам не простят.

– Хорошо, – кивнул Щепа. – По донесениям «плащей», ситуация в этих городах следующая. В Кройте сидит какой-то барончик со своим отрядом в пару сотен. В жизнь горожан практически не лезет, но и беспредела творить не позволяет, пресекая грабежи, воровство и мародерство очень жестко. Даже, я бы сказал, жестоко. Может, поэтому жители города еще не взбунтовались. То, что до них дошла информация из Резена и Стапеца, я просто уверен. Поэтому не знать об изменениях в них они просто не могут.