Ольга Пустошинская - Ларочка

В другом кармане карточек тоже нет. Будто во сне вижу папу с чашкой кипятка, маму, моющую посуду в небольшом тазу…

Надо искать карточки, наверняка я обронила в магазине или на тропинке, когда доставала варежки, вдруг их ещё никто не подобрал?

– Ларочка, ты куда? – Мама заметила, что я снова одеваюсь.

Бормочу:

– Я сейчас…

– Зайди в магазин, вдруг там выбросят что-нибудь.

Не с чем мне идти в магазин, если не найду карточек.

Медленно, пристально глядя под ноги, тащусь по лестнице, выхожу во двор-колодец. Шаря глазами по сугробам, направляюсь к арке. Талонов нигде не видно. Господи, пожалей меня!

Наверно, я говорю это вслух, потому что идущая навстречу женщина странно смотрит в мою сторону. Да всё равно!

– Вы не находили карточки? – бросаюсь к ней.

– Нет, ничего не находила… Карточки потеряла? – сочувствует женщина. – Вот горе-то, вот горе…

Господи, пожалуйста, не дай нам умереть, ведь без карточек мы все обречены. Если Витя будет приносить свой хлеб, то и он умрёт: одного пайка не хватит на четверых. Боже, помоги мне!

Я бегу, если это можно назвать бегом, к выходу со двора, ноги стали ватными и слабыми, голова кружится…

***

Потом я много раз спрашивала себя: почувствовала ли что-нибудь необычное, не насторожило что-то? Нет, ничего такого не почувствовала, а может, в горячке просто не заметила.

Но всё изменилось в один миг. Шумно, очень шумно… Мимо меня проносились машины, много машин. Они странные, никогда не видела таких. Проспект, по которому я час назад переползала через снежные колеи, совершенно чист. Снега почти не было, кроме небольших белых островков под деревьями. Ведь только что лежали целые горы, я старалась не оступиться в сугроб, чтобы не зачерпнуть валенками!

Пропали дощатые бункеры и мешки с песком, которыми были заложены окна, и сами здания изменились. Моргают светофоры… откуда они взялись, откуда электричество?

Мне навстречу спешили люди. Шли по-здоровому быстро и весело, не сберегая сил. Я давно, очень давно не видела, чтобы ленинградцы так ходили. У нас была особая блокадная походка с наклоном вперёд, будто против ветра, мы тащились, едва переставляя ноги.

У этих людей румяные лица, а не зеленовато-бледные, они без шапок – и не чувствуют мороза. Впрочем, стало значительно теплее и светлее.

Какой-то мальчик лет семи остановился, с любопытством изучая моё лицо и одежду. У него румяные пухлые щёки, красивая синяя куртка из блестящей ткани и добротные сапожки.

«Мне всё это снится, – подумала я, – таких людей в блокаду не бывает, таких машин не бывает…»

Мальчик пошарил в кармане и достал… мандарин!

– С Новым годом! – сказал он и протянул оранжевый пахучий шарик.

– Спасибо…

Это точно сон, но какой приятный! Я понюхала мандарин, и от запаха снова закружилась голова, рот заполнился слюной. Не удержалась и впилась в кожуру зубами, откусила и жевала, чувствуя, как течёт сок по подбородку.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.