Александр Абалихин - Творцы грёз

Он свалился с кровати на пол и проснулся.

И тут он вспомнил свой странный сон и понял, что отчётливо видел мир, который сам придумал и описал в романе.

С кровати вскочила перепуганная жена. Она склонилась над ним и принялась трясти его за плечо.

– Я так испугалась, услышав грохот. Как ты оказался на полу? – спросила Катя.

– Я сейчас видел удивительный сон! – сказал Сергей, поднимаясь с пола. – Мне снился мир, который я описал в своём романе. Я всё видел, словно наяву. Я парил над чужим миром, а потом стал падать…

– Ты переутомился. И сам проснулся, и мне лишние полчаса не позволил поспать, – грустно произнесла Катя, глядя на будильник.

Проводив Катю на работу, а сына в школу, Юрчиков набрал номер рабочего телефона Овсянникова.

– Привет, Олег! – сказал Юрчиков.

– Сергей, это ты? – послышался сонный голос Овсянникова.

– Да. Сегодня мне приснился удивительный сон. Мне надо тебе рассказать, что я видел во сне. Тебе это поможет сделать рисунки. Кстати, теперь я собираюсь дополнить свой текст некоторыми подробностями. Давай встретимся вечером.

– Я почти всю ночь не спал и успел сделать четыре небольшие иллюстрации к твоей книге.

– С нетерпением ожидаю их увидеть.

– Я взял их с собой на работу и собирался их сегодня предъявить тебе на суд. Я заеду к тебе вечером.

Вечером Овсянников заехал к Юрчикову домой. Друзья расположились на кухне.

Олег показал Сергею свои рисунки.

– Удивительно! Во сне мне привиделись те же самые пейзажи, которые я описал в романе. А ты дополнил мою будущую книгу некоторыми подробностями. Я хорошо запомнил созвездия на ночном небе той планеты, которые видел во сне. Они точно такие же, как и на твоих рисунках. Да что звёзды! Горная гряда, над которой поднималось чужое светило, я видел точно такой же, какой ты её изобразил, – изумился Юрчиков. – Сегодняшней ночью я побывал в том мире!

– Я писал картины такими, какими я их себе представлял. В своём воображении я отчётливо представил пейзаж и странных существ, населяющих придуманный тобой мир, – рассказал Олег.

– А это что за рисунок? – заинтересовался Юрчиков, увидев необычный пейзаж. – Я не описывал столь обширную водную поверхность. На единственном континенте той планеты лежат вечные снега. Там не бывает, в нашем понимании, весны и лета. В моём романе на Бригде все водоёмы, кроме Великого Южного океана, покрыты вечным льдом, а на твоём рисунке видно озеро, в которое впадают ручьи. Наверняка, ручьи горячие, потому что над ними поднимаются испарения… Откуда ты взял такой пейзаж? Вспомнил про тёплые источники на Земле? А это что за романтическая встреча двух зензибов – юноши и девушки на берегу озера? Они сидят на заснеженном берегу под корявыми ветвями каменного дерева и глядят на поднимающиеся над водной гладью испарения.

– Под утро я всё же заснул, и мне приснилось, как на берегу озера сидят покрытые белой шерстью два существа, которых ты назвал зензибами. Они сидят, обнявшись, под деревом, которое такое же, как и описанное в твоём романе – у него покрытый инеем ствол и ветви без листьев.

– Думаю, теперь мне предстоит внести изменения в книгу. Видимо, мои герои начинают жить своей жизнью, которую ты стал видеть во сне.

– Я постараюсь больше не усложнять тебе труд.

– Наоборот, сделай как можно больше рисунков, – попросил Юрчиков.

Вернувшись домой, Овсянников направился в свою комнату. Мать зашла в комнату следом за ним.

– В последнее время ты мало ешь и почти не спишь, – обеспокоенно сказала Людмила Григорьевна.

– Мне некогда, – сказал Олег, доставая краски.

– Я не рада, что ты так увлёкся иллюстрациями к чужой книге.

– Этот роман написал мой друг.

– Пусть так. Но ты забросил своё творчество, не говоря уже о том, что ты нарушаешь распорядок дня и голодаешь. Раньше ты был художником, а теперь стал иллюстратором, – недовольно сказала Людмила Григорьевна.

– Я иллюстратор фантазий моего друга. Я не только воплощаю на рисунках образы, созданные Сергеем. Этой ночью, во сне я, будто наяву, оказался в придуманном им мире. Между прочим, я начинаю участвовать в сотворении того мира. Это так здорово! – с воодушевлением произнёс Олег.

– Всё-таки я принесу тебе ужин в комнату, а спать ты сегодня ляжешь не позже полуночи. Я проконтролирую, – пообещала Людмила Григорьевна.

Прошло несколько дней. Юрчиков вышел на службу.

Он продолжал работать над романом по выходным. Овсянников делал к нему иллюстрации.