V. Speys - Фаетон. Книга 3. Панацея

«А что, если сесть, да и прямо к председателю в кабинет?" – Мысль так прочно вонзилась в мозг, что поделать с ней он уже не смог ничего. Волнения охватило Тео. Трепетно, как нежное живое существо, он погладил свой летающий диск. Сквозь прозрачный фонарь кабины, словно в ответ ему, замигали зеленые контрольные лампочки. Вглядываясь в их гирлянды, он убеждался, что машина в полном порядке, что стоит ему войти внутрь и нажать вон на ту кнопку, и… Он поймал себя на мысли, что уже внутри диска и, что никакая сила его уже не остановит, что аппарат уже выруливает из шахты на старт…

Идей по спасению выдвигалось много. От абсурдных, стоивших исключения из Совета ученых и забвения их "родителям", до практически неосуществимых. К ним относилась интересная идея математика Понтия, который жаловался Президиуму, что эту идею украл Тео, Сон покраснел. Ведь это он отправил астрофизика на станцию, а если он объявится, тогда конец. С этого момента Сон боялся думать о станции, а математика высмеял при всех ученых, назвав его утопистом, Но Понтий заявил тогда, что-только его открытие спасет Союз от катастрофы и гордо покинул Совет. Сон сидел в кабинете. Мысли, одна тревожнее другой, терзали ученого. Год прошел, как исчез Ки, год прошел, как Совет ученых топчется на месте. Никаких решений принято не было. Все, что предлагалось, неосуществимо. Солнце за этот год остыло еще больше, а температура на Гее уменьшилась не пять градусов по древнему исчислению. В этот самый момент и появился на пороге Тео. Сон медленно оторвал от бумаг свинцовый взгляд и уставился на вошедшего. В углу кабинета мерно тикали старинные часы, за окном стояла полярная тишина. Смелым ясным взглядом встретил его Тео. Молчаливая дуэль затягивалась. Первым не выдержал Сон. – Ты как посмел явиться сюда? – он привстал с кресла, его голос утратил обычный мягкий баритон и шипел, словно кипящий чайник, – Ты что, не понимаешь, что нам конец?

– Послушай, Сон, явившись сюда меня вынудило практическое воплощение открытия.

– А, это та вспышка? Посмотри, вот телеграмма службы контроля. Что стоило мне запретить полет инспекции на станцию. Ведь даже школьнику понятно, что взрывы сами по себе не бывают.

– Да выслушай меня наконец! – заорал вдруг Тео и хлопнул ладонью по столу. Сон от неожиданной атаки опешил, удивленно уставился на Тео, затем спокойнее добавил, – Да ведь выпутываться теперь нам вместе. А тут еще этот Гай. – Попытка отвлечь Тео удалась.

– А что Гай? – Тео схватился за спасительную соломинку примирения.

– Ушел на звездолете с двадцатью пятью сообщниками, проигнорировав Союз.

– Да-а? – протянул астрофизик, – А, как же с вами иначе? – вновь возвысил голос Тео. Сон резко остановил его, – У тебя, что-то есть для нас? – умышленно дав понять, что судьба его теперь в руках Тео.

– Да! Я проводил практические опыты. Мне удалось преобразование энергии неуравновешенной системы в электрическую. Я даже питал ею станцию независимо от энергетической системы Союза.

– Бред какой-то. Если это так, то почему ты молчал до сих пор?!

– Были причины, – грубо ответил Тео, – выслушают меня, наконец?! – взмолился он.

Сон внимательно стал слушать, подперев правой рукой голову.

– Ток энергии постоянно возрастает, но самое странное произошло после того, как я выключил приемник-преобразователь, произошел взрыв.

– Ах, вот в чем причина взрыва. Ты этим чуть не погубил себя и меня.

– Послушай, Сон, надо пригласить Понтия. Это его детище, и он, я уверен, сможет доработать приемник.

– Я не верю в это. Но если это так, то мы спасены. Мало того. Союз сможет выйти из кризиса, а мы стать героями.

– Я не ищу лавров для себя. – Высокопарно ответил Тео, впервые почувствовал участие Сона, а заодно и твердую почву под ногами. Сон нашел Понтия без особого труда в замерзлом подвале, куда его переселили в знак излишнего перерасхода энергии. В квартире, где жил математик, служба контроля обнаружила использование электроэнергии в обход счетчиков. Незамедлительно последовало наказание. Когда Тео упомянул имя математика. Сон чуть покраснел. Но Тео ничего не заметил, астрофизик не заподозрил Сона ни в чем. А ведь он приложил руку для выживания Понтия, как нежелательного свидетеля отношений его с Тео. И Бог весть, как кончил бы математик, если бы не Тео. Сон крякнул, увидев в холодном подвале сгорбленную Фигуру жильца. Понтий сверкнул карими глазами из-под круглых очков. Сообразив, наконец, кто перед ним, приподнялся с ветхого стула. Сидение при этом издало визгливый скрежет. Сон поморщился.