– Ого! – изумился Тео. Да, двенадцать килограммов лишнего веса – это ненормально.
Мысли невольно стали возвращаться к Гее. Что там творится сейчас? Что решил Совет? Ничем, даже сотой частичкой лишней энергии он не может воспользоваться, мгновенно службы контроля зафиксируют утечку, и его затворничеству придет конец. Аварийный запас, которым он пользуется, практически неиссякаем для завода, так как его дают звезды. Вот поэтому-то внешняя связь с Геей невозможна. На третьи сутки с того самого момента, как все им было уже прочитано и просмотрено Тео ощутил себя в странном одиночестве. И заметался по комнате от стенки к стенке, как загнанный зверь.
Были мгновения, когда хотелось выть от тоски, наплевать на все и вернуться в лютый холод. Но мысль о том, что его ждут цеха заводов глубоко под землей, отрезвляла разбушевавшееся сознание. Однажды утром он поднялся с постели и, не ведая, что творит, стал облачаться в скафандр. Ноги сами в ускоренном темпе понеслись к выходу и лишь у самого выхода он очнулся. – Стоп, назад! – приказал сам себе. И еле сдерживаясь от порыва, вернуться в комнату. Заставил снять скафандр. Затем привязал себя обрывками простыни к привинченной кровати. Так прошло двенадцать часов. Он развязал узлы.
– Только чтобы размяться. – Оправдывался он перед самим собой, – О, как затекли ноги.
Он встал. Начался озноб. Крупные капли пота выступили на лице, и на ввалившихся щеках. Теперь его вес не добирал и тринадцати килограмм до нормы. И настал час. Тео решительным движением открыл дверь, быстро, без скафандра, направился к шлюзовой камере. Открыл дверь, смело стал в ней. Когда за ним закрылась дверь и воздушная смесь с шипением опустошала пространство, в Тео неожиданно проснулась
жажда к жизни. Он лихорадочно, в припадке удушья, остановил откачну, теряя сознание.
И пришёл, а себя лишь когда роковая дверь была открыта, обнажая выход в коридор. Он выбрался на корточках из камеры, пересиливая тошноту, досаду и слезы. Лежа на кровати, дал волю чувствам. Рыдания душили Тео. Он чувствовал, что сходит с ума.
В порыве бешенства вскочил на ноги, заметался от стенки к стенке. Так продолжалось довольно долго, пока не свалился обессиленный на пол, голова уткнулась в дверки стенного шкафа, где был скафандр. Тео очнулся от неудобного положения. Что-то больно давило в темя. Он повернул голову, и увидел картонный ящик с прибором Понтия. Он не поверил своим глазам. Неожиданно вспомнился математик со своей одержимой идеей и аппаратом. Тогда изобретение показалось каким-то бредом, сумасшедшею теорией утописта, мечтающего одним махом решить энергетический кризис планетной системы. Сейчас же слезы радости текли по чекам. Он бережно, как драгоценный груз, открыл коробку и достал объемистую тетрадь с описанием прибора. И тут же, сидя на полу, принялся читать. Но вскоре поднялся, сел на кровать, затем перешел за письменный стол. С этого момента жизнь Тео переменилась. Он стал спокоен. Следил за своими действиями и аккуратно выполнял распорядок дня, составленный им же для себя.
Однажды "утром" он покинул комнату и вернулся лишь под "вечер", голодный, но полон жизненных сил и энергии. Еще вчера Тео был обречен, сегодня он не мог поверить в свое воскрешение. Изобретение Понтия давало возможность вернуться, и вернуться героем.
И для достижения этой цели он принялся, не щадя себя, осуществлять задуманное. Станция стала постепенно преображаться. Материала для постройки автономной энергетической установки по принципу изобретения Понтия здесь было в достатке, и спустя еще полгода завод-платформа мог в автоматическом режиме выдавать целые блоки для монтажа звездолетов. Его цеха могли работать на полную мощность, используя энергию неуравновешенной системы, которую получал Тео, построив приемник-преобразователь. Утечка энергии из Союза планет не регистрировалась контрольными службами. А благоприятные условия развязали руки. астрофизику.
И пришла пора заявить о себе. Снова терзания обрушились на бедную голову скитальца. Отдавать в руки Союзу открытие значило стать героем, но Сон мог использовать изобретение в своих интересах. Ведь это он укрыл Тео на станции. И в любой момент Сон мог заявить об этом Союзу Планет, и тогда ни он, Тео, а Сон станет героем, а бедняга Понтий так и останется неизвестным. Что делать, суровое время насаждает жестокие законы борьбы за выживание. Тео понимал, что в его руках. Один приемник, Бог весть, откуда, принимает энергию, и превращает ее в электрическую, полностью заменяя электростанцию, достаточную для питания станции… Как же обойти Сона, самому заявить Союзу о том, что удалось ему? Тео не знал. Он долго думал, сидя за письменным столом-пультом управления приемником. Неожиданная проблема свалилась как снег на голову, а тут еще и все увеличивающийся ток энергии. Кристалл-преобразователь разогрет до бела. Необходимо выключить приемник, иначе сгорит прибор. Тео нажал кнопку "стоп". Как только палец коснулся кнопки, мгновенный толчок выбросил Тео из кресла к стенке. Он больно ударился головой. Когда сознание вернулось, трудно было понять, что произошло. Но, осмотрев внешнее пространство телекамерами связи, стало ясно, что приемник-преобразователь энергии взорван. Он стал лихорадочно перебирать варианты, как разобраться в случившемся. А все так складывалось блестяще! Он – обладатель тайны энергии. Он раздает задыхающимся от кризиса планетам ее живительный ток. Как все это было реально – и рухнуло, словно карточный домик, в одно мгновенье. Да, справиться ему одному не под силу. Тео, кряхтя, встал с кресла. Ныла голова, болели ушибленные места. Не торопясь, он облачился в скафандр и медленно вышел к шлюзовой переходной кабины. Несколькими минутами позже он уже стоял у взорванного приемника, с интересом осматривая искореженные клочья металла и осколки, застрявшие в стартовой площадке. С нескрываемым беспокойством он осмотрел шахту с летательным аппаратом внутри. Машина осталась невредимой, осколки застряли в гермодвери.
Читать дальше