Дмитрий Найденов - Николай Второй. Книга седьмая. Турецкий гамбит

Частные воры влачат жизнь в колодках и узах,

общественные – в золоте и пурпуре.

Катон Старший

Пригласив в свой кабинет Витте и Столыпина, я предложил им присесть в кресло, после чего взяв из сейфа одну из папок, начал читать, что в ней написано. Так продолжалось несколько минут до тех пор, пока мои гости не начали нервничать, точнее говоря, нервничать начал Витте, а вот Столыпин оставался совершенно спокоен.

– Сергей Юльевич, как вы оцениваете работу вашего заместителя? Какие нарекания у вас на него есть или, возможно, есть нарекания ваших сотрудников? Вообще, дайте свою характеристику, человеку, которого вы взяли на должность своего заместителя, – спросил я строгим голосом.

От того, что речь пойдёт не о самом министре финансов, а о его заме, тот заметно вздохнул и принялся отвечать на мой вопрос.

– Очень толковый работник, не побоюсь этого слова, лучший из всех, кто мне попадался. Практически живёт на работе, всё схватывает с первого раза, имеет гибкий ум и чувством ответственности не обделен. С коллективом немного не сошёлся, но это компенсируется его неимоверной работоспособностью. Крайне честен, несколько раз его мои коллеги хотели, шутя, проверить, так дело чуть не дошло до дуэли. Мне лично пришлось успокаивать Петра Аркадьевича, так как он не понял, что предложение заплатить некую сумму отката было шуткой и проверкой на благонадёжность. Я думаю, что через пять лет его можно будет перевести с повышением, конечно, моих высот ему навряд ли удастся достичь, так как очень малообщителен и не умеет выстраивать отношения с представителями крупного бизнеса и учитывать их интересы, но в некоторых подразделениях государственной службы он может быть незаменим.

Я внимательно посмотрел на Столыпина, но тот сидел с невозмутимым лицом, поэтому я решил немного сыграть на этом.

– Пётр Аркадьевич, а как вы охарактеризуете своего начальника, только меня интересует не куча пустых слов, а чёткий и развёрнутый ответ человека, который служил в армии и давал присягу. Меня интересует ваше личное мнение, каким бы неприятным для окружающих оно не было, – сказал я.

Вот теперь лицо Столыпина дрогнуло, на лбу появились морщины, свидетельствующие о попытке просчитать ситуацию, но я решил немного помочь ему и добавил:

– Поверьте, Пётр Аркадьевич, вы не откроете для меня никакого секрета, моя Служба Безопасности не зря ест хлеб, поэтому говорите правду, как она есть.

Решившись, Столыпин ответил:

– Ваше Высочество, Сергей Юльевич – весьма образованный и умный политик, он по достоинству занимает своё место и имеет огромный опыт в управлении, подобным хозяйством, но есть у него огромный минус, он слишком любит деньги, при этом не стесняется говорить об этом в открытую. Его замечание, касающееся моего неумения работать с представителями крупного бизнеса, заключается в отказе брать взятки и соглашаться на условия, несущие прямой вред нашему государству. Я уже писал подробную служебную записку и передал в ваше ведомство, но мне ответили, что нарушений не выявлено, продолжайте выполнять свои обязанности, поэтому я прошу освободить меня от должности заместителя и перевести на работу в другое ведомство, – ответил он, вставая.

– Присядьте, Пётр Аркадьевич, мы ещё не закончили наш разговор, а одно из ваших требований я обязательно удовлетворю, – сказал я и повернулся к министру финансов.

– Господин Витте, посмотрите, пожалуйста, вот на эту бумагу, вам ничего это не напоминает, – спросил я и передал лист с номерами счетов ему в руки.

Витте взял лист и, начав его читать, побледнел, после чего его руки затряслись, и он положил его на угол моего стола.

– Это номера счетов, – ответил он

– Правильно, это номера ваших счетов в десятке европейских банков, а также номера камер хранения и банковских ячеек. Вы господин, министр, оказались непросто взяточник, вы – вор и предатель. Нам большого труда стоило получить номера ваших счетов, пришлось применить шантаж и угрожать близким некоторых банкиров. Мы сравнили поступления средств на ваши счета и то, от кого они происходили, и что удивительно, все они совпадали с выполнением крупных государственных заказов, и даже беглое ознакомление с которыми показало завышение сметной и закупочной стоимости. Железные дороги на тот момент относились к Военному министерству, а значит, ваши действия повлияли на безопасность нашей страны, и это уже называется государственная измена со всеми вытекающими отсюда последствиями.