Дмитрий Найденов - Ушедшие. Бастард. Книга вторая

Величайшее в жизни счастье – это уверенность в том,

что нас любят, любят за то, какие мы есть,

или скорее, несмотря на то, какие мы есть.

Виктор Мари Гюго

Пока я замер, в буквальном смысле, ослеплённый красотой моей девушки, обруч на моей голове пульсировал всё больше, рассылая по телу волны озноба. Боль начала усиливаться, и тут моя спутница внезапно вскрикнула, прижав руку к кулону, висевшему на её груди. Он внезапно раскололся и осыпался мелкой пылью, а головная боль у меня сразу же прошла. Тут меня внезапно скрутило и чуть не вырвало, но я с трудом удержал позыв. Наваждение внезапно спало, а я срочно стал искать объяснение в сети.

– Обнаружена пси атака А класса.

– Источник атаки ликвидирован.

Выскочили сообщения перед моими глазами. Тут же сеть дала наводку на то, что это за история здесь произошла. У некоторых родовитых аристократов есть мода носить с собой артефакты, влияющие на восприятие партнёра. Если человек испытывает к данному объекту симпатию, то артефакт позволяет усилить чувства и в некоторых случаях привязать человека. Учёные до сих пор не нашли объяснение этому эффекту и не могут сказать, насколько чувства после этого остаются искренними, но, как правило, справиться с действием артефакта до сих пор считалось невозможным. В некоторых родах это считалось нормой, так как браки в таких семьях редко заключаются по любви, и такие артефакты позволяли уравнять чувства обоих супругов. Основным условием применения является то, что носитель артефакта должен быть хоть и слабым, но псионом, и должен испытывать чувства к объекту, на который воздействует.

Исходя из полученной информации, получалось, что Кэтрин решила пойти на риск и воздействовать на меня с целью получить ответную реакцию. С одной стороны, её понять можно, но, с моей стороны, это выглядит пошло и аморально, поэтому я подошёл к ней и, резко схватив её за обе руки, произнёс,

– Что ты хотела сейчас сделать?

– Я. Я не. Но как? – невнятно бормотала она, не зная, что ответить мне.

– Ты хотела приручить меня как собачку и посадить на поводок? Для этого ты использовала данный артефакт? Запомни, я не твой раб или слуга, – произнёс я и, отпустив руки, слегка оттолкнул от себя, после чего развернулся и направился в сторону своего ангара, оставив её стоять рядом с лимузином.

– Я не. Я не хотела так, – крикнула она мне в спину.

– Ты ничего не понял, – прокричала она и внезапно зарыдала навзрыд.

Я шёл по туннелю, намереваясь больше никогда не связываться с данной особой, но не пройдя и двадцати шагов, я не выдержал и, остановившись, оглянулся.

Кэтрин сидела на полу и рыдала. От увиденной картины моё сердце сжалось, и я ничего не смог поделать с собой. Вернувшись к ней, я присел на колени и попробовал успокоить её.

Вот как? Как у них так получается? Сами во всём виноваты, но в итоге нам ещё и оправдываться приходится. Я не знаю, в какой мир я попал: в свой или в параллельную вселенную, но женщины, походу, везде одинаковы. Возможно, она и не специально это сделала, а потому, что так принято в их среде. Но в итоге я ещё и успокаиваю её. Анализируя произошедшее, я пришёл к выводу, что ничего плохого она не хотела сделать. Девчонка влюбилась в меня и, видя, что я игнорирую её, решила прибегнуть к гарантированному средству, как это делали её предки в роду, просто привязав меня с помощью артефакта. То, что она пошла на такой шаг, говорит уже о многом. Значит, она решила связать свою жизнь со мной, только вот по мне она выбрала самый недостойный способ, но сейчас уже ничего не вернуть вспять, нужно попробовать начать всё с самого начала.

– Успокойся, иначе мы опоздаем в «Оазис», – произнёс я, определившись, что мне делать дальше.

– Ты меня не любишь. Зачем тогда это всё? – проговорила она сквозь слёзы.

– А вот об этом судить пока рано, но поверь мне, я не позволю за меня решать, кого мне любить, а кого ненавидеть. Давай забудем про инцидент и попробуем начать наши отношения сначала.

– Ты меня ненавидишь за это, я чувствую, – прошептала она, не отнимая рук от лица, но постепенно успокаиваясь.

– Как говорят у меня на родине: От любви до ненависти один шаг. И ты чуть не заставила его сделать. Ты мне нравишься, но я не позволю никому, даже тебе, за меня решать, кого любить, а кого ненавидеть. Давай, приводи себя в порядок и садись в машину, у нас очень насыщенный вечер, – сказал я, помогая ей подняться.