Александр Максимов - Междумирье. Тропа

– Ну, ты это, крепись. Со всеми бывает. Значит, ты ему небезразличен.

– Может и так. Но как же это утомительно, – покачал головой змей. – До чего я докатился: жалуюсь своей еде.

– Ой, да ладно тебе. Каждому надо рано или поздно выговориться.

– А знаешь, что самое неприятное?

– Знаю. Он прав. Если и не во всём, то во многом, – улыбнулся Макс.

– В самую точку! Ладно, человек, тебе пора идти и делать мне интересно. А то я дам волю своему голоду.

– Ага, и нарушишь собственное слово. Давай без запугиваний. Я и сам не горю желанием оставаться тут больше чем надо.

Они продвигались тропой, скрытой в тумане; серые колонны стволов деревьев окружали путников неровным строем. Создавалось впечатление, что они проходят сквозь толпу. Тропинка петляла, извивалась, словно желая показать как можно больше, заставить проникнуться мрачной красотой этого древнего места.

Макс был собран и сосредоточен. Да, ему нравился пейзаж, но, помня о словах змея, он не расслаблялся ни на минуту. И это принесло свои плоды. Примерно через два-три часа Макс ощутил странное беспокойство. Он стал чаще оглядываться и озираться, а его ладони начали светиться, наливаясь энергией. Змей, увидев такую картину, лишь покачал головой, подивившись тому, что его подопечный так быстро всему учится, да, ещё, похоже, понемногу собирает энергию из пространства. Это было совсем уж интересно. Дедушка Древий был прав: он очень даже непрост. И та, что его тянет, тоже. Серебристая линия, кстати, пропала, но теперь Макс чётко ощущал, куда надо идти, и без визуальных подсказок. Он шёл, а некая тревога всё разрасталась, заставляя нервы натягиваться. Змей прекрасно понимал, почему человек так напряжён. Он приближался к границе владения волчьей стаи, и его природное чутьё давало ему предупредительные сигналы.

Сделав ещё шаг, Макс заметил, что в фоне местности произошли изменения. Словно бы к запаху леса примешался ещё чей-то незнакомый аромат. Макс вспомнил слова змея и понял, что его занесло во владения волков или ещё каких-то существ, живущих тут. Он напрягся ещё сильнее и пошёл уже крадучись, невольно ускоряя шаг. У него создалось ощущение, что за ним пристально наблюдают. Змей же наблюдателей видел. Чёрные волки с серебристым брюхом и грудью, крупные и сильные, легко скользили по обе стороны от тропы. Они пока не нападали, по большей части из-за него самого, однако змей чувствовал интерес и любопытство сородичей.

Максим же, всё яснее чувствуя присутствие новых действующих лиц нечеловеческого происхождения, гадал, когда же состоится встреча и, собственно, конфликт. В том, что это произойдёт, сомнений не было – он на их территории, они хищники, он же для них – добыча. Но вот когда они нападут, было непонятно. А потом пришло понимание: он идёт со змеем, и отчасти поэтому его не трогают, но главное, его сопровождают к вожаку. Хотели бы напасть и сожрать – давно бы уже это сделали. И змей им в этом не помеха, так как ничего, указывающего на то, что они вместе, нет. Никаких знаков защиты и тому подобного. А значит, можно успокоиться и расслабить натянутые нервы, но оставаться начеку. Излишнее напряжение – это нехорошо, как и его полное отсутствие.

Макс шёл и всё чётче чувствовал тех, кто его сопровождал. Он уже различал скользящие в тумане тени, и это выглядело довольно устрашающе, он не мог разглядеть хищников детально, но размер их впечатлял. Они не были ростом с крупного телёнка, как любят писать разные фантасты, но вот сравниться с крупным кобелём ньюфаундленда вполне могли: массивные, с крупными, сильными лапами, вытянутыми мордами. Максу даже почудился стальной блеск больших клыков. Шорох… и мимо пронеслась чёрная молния, рождая вполне ощутимый порыв ветра; ещё шорох, и новая тень пронеслась с другой стороны. Это было жутко и завораживающе – волки словно кружили в невидимом хороводе, исполняя странный танец с неясным значением. Они сужали кольцо, прессинговали, пытались нагнать страх и трепет перед стаей. Несколько раз в непосредственной близости от его ладоней даже щёлкали страшные челюсти. Первый раз Макс в испуге отдёрнул руку, и это вызвало удовлетворённое рычание. Но он смог собраться и перестать реагировать на эти провокации, чем заслужил ещё порцию рыков с разных сторон, в которых, как ему показалось, он услышал нечто похожее на усмешку, но тон зверей отражал уже нечто похожее на уважение или одобрение. Волки, как ему показалось, начали признавать в нём не просто лёгкую добычу, походящую на овцу или барана, но уже соперника, того, кто способен ответить на агрессию.