Александр Максимов - Междумирье. Тропа

– Да ладно вам, так уж и отупел.

– А разве нет? Ты отказался стать моим учеником, решив идти своим путём. И что, куда ты пришёл? Что ты узнал? А ведь наречённые – это не тайна. Ты слишком слился с образом змеи.

– Ну, может быть, вы и правы. Я действительно долго отдыхал и жил в уединении, может, излишне долго. Тому есть причины. Но сила любви, отмеченные любовью… Это же ерунда…

– Нет, я не понимаю, ты дух или как? – недовольно сказал Древий. – Ты живёшь в мире силы и не веришь в силу любви.

– Ну, не то чтобы не верю, но…

– Ой, да молчи уже, червяк-переросток, – вскинулся дед. – И не зыркай на меня так! Личины себе понавыдумывали – змеи, драконы, пауки, горгульи, прости, создатель. Во всякую мерзость превращаетесь, силами меряетесь, интригуете, людишек гробите без толку. А что в итоге? А ничего. Вы, молодые, забыли, кто вы, превратились в страшил, чтобы править и ужас нагонять, а о главном забыли. Ты, змеёныш, не думай, это не брюзжание старика. Дела мне нет – пустые разговоры вести. Я тебе правду вещаю.

Долго ещё наставлял старый дух молодого. Мы же минуем дальнейший разговор – не стоит растягивать нашу историю, перегружая её без меры. Вы, конечно, можете резонно усомниться и спросить: «А зачем ты, товарищ рассказчик, нам тогда про этого старого демона вообще говорил? Ты не находишь, что уже затягиваешь процесс?» И я вам отвечу. Всё очень просто, как прямой угол. Вы должны иметь представление о том, куда попал наш герой, что его окружает, какая атмосфера и какие личности. Да и демон не последний персонаж в этом приключении. Ведь он, сам того не ведая, а может, напротив, всё понимая, помогает герою, да ещё и меняется сам. Старый, по людским меркам, но только вошедший в личную зрелость, соответствующую тридцати нашим годам, дух выбрался из самовольного уединения или заточения, и так же, как и наш герой, открыл для себя дорогу. Странно – он её вроде герою открыл, но и себе в то же время. Так что уж прошу прощения, дорогие читатели, но некоторые отнюдь не лирические отступления делать мне придётся, да и лирические, может, тоже – для лучшего восприятия вами данного произведения. Но пора продолжить. Пользуясь авторскими возможностями монтажа текста, мы переносимся в предполагаемое утро.

В междумирье нет времён года или суток, да и в целом не всё однозначно с временем. Там всегда сумерки или летняя лунная ночь. Знаете, когда луна, словно большая белая тарелка, зависла в чёрном атласном небе и разливает свет в пространстве. Вроде не день, однако в целом видно неплохо. Местные жители к такому привыкшие, да и что им сутки и времена года – они другие и воспринимают этот мир иначе. Даже не берусь вам это всё разъяснять, сам, увы, не в теме, ксенопсихологом не являюсь ни разу. Так вот, духам отсутствие света без разницы, а гостей тут не бывает в принципе, и такие, как наш герой, скорее исключение из правил.

Но Макс тоже не сильно расстраивался по этому поводу. У змея, в его владениях, была совсем ночь, а тут куда светлее. Он хотел уточнить заинтересовавший его факт, но потом счёл его несущественным. Он уже проснулся и чувствовал себя отлично. Дерево не дало ему мешком свалиться вниз и стать мешком с костями. Правда, тут такое сравнение неактуально, но всё же Макс вполне здраво предполагал, что пусть его тело и не из плоти, больно ему будет так же, как и настоящему. Но всё обошлось, и новый день под тёмным небом Максим встретил в хорошем настроении. Тихонько поблагодарил дерево за постель и ночлег, потом поделился частью своей энергии, что вызвало только положительные и приятные ощущения. Он спустился вниз. У корней гиганта с серой корой лежал дымчатый змей.

Надо сказать, пейзаж был ещё тот… Чистый триллер пополам с «Секретными материалами». Тёмный мрачный лес, где деревья цепляют своими кронами серую пелену низкого неба или то, что его заменяет. Серые стволы исполинов, указующими перстами стремящиеся вверх, подавляют, заставляют чувствовать себя мелким и ничтожным. Они словно придавливают сознание, а их листва цвета тёмного изумруда шелестит, будто касаясь поверхности твоей души, и та ёжится под их невесомыми касаниями. Там, в тёмной зелени крон гигантов, слышен их мягкий шёпот. Они говорят с ветром и временем, принимая их касания. О чём они говорят? Может, они зовут невидимых убийц или страшных чудищ, что безмолвно и внезапно спикируют вниз, по их подсказке забирая жизнь очередной жертвы? Или они заодно с туманом, чья молочная белизна сгустилась у подошв деревьев, скрывая землю и нечто существующее в этом белом сыром родственнике облаков. Что вытянет когти из этой взвеси? Когда ноги ощутят касания, предвещающие боль?