Юлия Фирсанова - АПП, или Попасть в пророчество!

– У него не только приветствие, а все украшения драконьей работы! Клык даю!

– А в прошлый раз были чьи? – задумалась Яна, отвлекшись от проводимого Быстрым Ветром поиска добровольцев. Вызываться отвечать девушка никогда не стремилась. Не любила выступать перед классом, да и слушала охотнее, чем болтала.

– Не наши точно, небось своей расы, – отозвался Хаг. Он, может, и хотел бы шепнуть, но гулкий голос сводил на нет все попытки конспирации.

– Что ж, я вижу, у нас уже есть три добровольца, – не столько улыбнулся, сколько оскалился кентавр в лицо заболтавшейся троице. Будь у него клыки, получилось бы вообще жутко, но и с лошадиными крупными зубами вышло не слишком доброжелательно.

Янка тихо ойкнула и вжалась в стул, Лис повторил ее маневр. Спокойно остался сидеть только тролль. А Быстрый Ветер самым миролюбивым тоном продолжил:

– Поскольку Хагорсон является троллем, его выступление как знатока родной культуры мы перенесем на следующее занятие и попросим исполнить какую-нибудь из драконьих саг. Остается двое добровольцев. И мы, разумеется, не заставим ждать даму. Яна Донская, пожалуйста, вам место за кафедрой!

Щедрый взмах руки лектора указал нерадивой студентке место для выступления. Девушка нехотя выползла из-за стола и потопала вперед под отчасти сочувственными, отчасти завистливыми (надо же, кто-то хотел выступить!) взглядами однокурсников.

– «Орчья смерть» – откашлявшись, провозгласила Яна и запела:

Звучный грудной голос девушки загулял по аудитории, наполняя ее, заставляя студентов замереть в удивлении. Никто не ожидал от неказистой человечки такого исполнения. Издавна пение считались стезей сирен и эльфов. Вот те как а-капелла, так и с музыкальными инструментами гарантированно срывали аплодисменты. Где-то в задних рядах ревниво насупился Пит Цицелир, приготовившийся поразить однокурсников дивными руладами. Зря он, что ли, вчера в библиотеке торчал, над старыми нотами пыль глотал? И пусть песня-то была по-тролльи грубой, но голос-то и талант великолепного сирена должны были поразить всех, доказать, что ему нет равных среди певцов. А тут какая-то толстуха из людей. Никакого владения голосом, никаких волшебных рулад, почему же ее слушают?!

А Янка просто пела душой, полуприкрыв глаза, где-то там, откуда доносился ее голос, гудели яростно топоры, кричали, сшибаясь в схватках, бойцы. Именно потому и слушали девушку столь внимательно…

– Замечательно! Браво, я поражен, – искренне восхитился Быстрый Ветер первой выступающей и самым бархатно-интригующим тоном, будто свидание на закате назначал, продолжил: – А знаете, Яна, я хочу вам предложить зачетную тему для реферата – десять песен о битвах разных рас. Вам следует отыскать те, какие захотите исполнить, записать их и, разумеется, спеть нам. Как вам мое предложение? Согласны?

– Да, – кивнула студентка, мысленно проворчав: «И где, интересно, принято отказываться от заданий, если хочешь иметь зачет и не хочешь проблем?»

Между тем кентавр временно оставил мысль проверить готовность к уроку Лиса и переключился на парочку студентов, пропустивших предыдущее занятие. Взгляд мастера был скорее испытующим, чем доброжелательным. Скорее всего, он знал причины, по которым студенты отсутствовали на первой лекции, и не одобрял их.

– А теперь предлагаю завершить знакомство с вашим курсом! – кивнул кентавр в сторону гулен. – Представьтесь же и поразите нас знанием тролльего творчества!

– Максимус Сар, человек, – первым встал из-за стола бедолага-приятель голубокожего авантюриста. В руках студент держал толстую тетрадь. – Я приготовил легенду «О первом камне». Зачитывать?

– Хм… – Кентавр забрал у добросовестного первокурсника тетрадку, исписанную мелким убористым почерком. (И когда успел-то? Неужели всю ночь писал?) Одобрительно покивал и решил: – Нет, я посмотрю после занятий и оценю ваши старания.

Максимус сел, Картен, расслабившийся было, когда встал приятель, поднялся с явственно разочарованной миной. Похоже, тунеядец рассчитывал пересидеть, пока за двоих будет работать трудяга-сосед. Голубокожий парень вылез из-за стола:

– Картен Рос, человек, – представился он в свою очередь, заставив класс удивленно загомонить. Еремил даже выпалил вслух:

– А почему голубой?

– Маленьким в чан с симерицей свалился, – буркнул парень. – Краситель стойкий из нее у нас на Мирасе делают, никакой магией не оттирается.