Виктор Мишин - На Олимпе

После совещания все разъехались по своим делам. Все давно поставлено на рельсы, и конкретно мое слово, в общем-то, не нужно. Я уехал на Кубу к жене, Джо поехал со мной, я подарил ему небольшой домик, невдалеке от своего, он был доволен. Правда, все вспоминал, как мы чудили с ним в Вашингтоне.

Оливия встретила спокойно, как я и думал, она прекрасно помнила мои слова о моей смерти. Не видела труп, не верь. Поэтому все было хорошо. Через месяц я даже хотел вернуться в Европу к своей гоночной команде, да вот Яша притащил сюрприз .

– Завтра с утра, в половине десятого, приедут телевизионщики, все готово, ты должен выступить с речью.

– Яш, ты чего, с дуба рухнул? – я ошалело смотрел на своего адвоката и друга. – Какие в жопу речи?

– Штаты скоро развалятся, я не верю, что тебе плевать на обычных людей, что загибаются от голода даже в богатых городах!

– И… что? – не понял я.

– Правительство вычищено, ну, почти. Те, кто правил страной последние пару сотен лет, устранены. Ты что, всерьез хочешь развалить такую страну?

– Ну, я не думаю, что все так плохо… – начал я.

– Гораздо хуже. Обвал спровоцировал экономический кризис. Америка ведь жила в долг, так было всегда. Теперь банки требуют возвращать долги, а у людей денег нет!

– Так это ж наши банки, почти все? – удивился я.

– И что, они же работают, как и должны.

– Ничего не понимаю, – помотал я головой. – Я-то что сделаю?

– Завтра обратишься к нации, а послезавтра я объявляю о предвыборной кампании! – твердо заявил Яша.

– Во-во, я же говорил, что тебе надо в Белый дом! – услышал я из-за спины голос Джо. Этот-то когда вошел в кабинет?

– Яш, ты чего, охренел? Русский партизан из Советского Союза будет баллотироваться в президенты США?

– Именно так, ведь этого никто не знает.

– Так вот что у тебя за акцент?! – вновь подал голос Джо.

– Джо, лучше бы тебе этого и дальше не знать, – покачал я головой.

– А то что, убьешь? – разозлился старик. – Давай!

– Да идите вы все! – я совершенно вышел из себя и, хлопнув дверью так, что она чуть с петель не слетела, ушел из кабинета.

Пройдя в гараж и игнорируя попытки Оливии меня поймать, я прыгнул в свою любимую спортивную машину, нашего завода, и, врубив передачу, с визгом покрышек умчался прочь.

– Яша, я не поняла, это чего такое было? – спросила, зайдя в кабинет, Оливия.

– Наш будущий президент взбесился! – хмыкнул Яша.

– Какой президент?

– Соединенных Штатов, какой еще?

– А почему он мне ничего не говорил об этом?

– Так он и сам об этом только узнал, видишь, как обрадовался? – съязвил адвокат.

– Та-а-ак! Ну-ка, выкладывай давай, чего еще-то придумали? Только жить начали, думали все, успокоимся теперь, так опять полезли куда-то.

Яша битый час объяснял моей жене, зачем он это замутил. Да и не он один, они там все сговорились. Как я об этом узнал? Так кабинет-то у меня тоже прослушивается. Яхон – маньяк, пишет все и везде. Правда, чтобы я не злился, когда узнал, он мне приборчик сунул, для поиска микрофонов. Это значит, чтобы я сам узнавал, есть в каком-либо помещении жучки или нет. А то я на него так посмотрел, когда про туалет спросил, что он испугался. А насчет кабинета он прав. Разговоры бывают разные, а запись дает много возможностей. Это и услышать то, что прослушал случайно, и вообще, сделать анализ беседы уже после ее окончания, в спокойной, так сказать, обстановке.

Все они правильно сделали. Подгребая под себя всю экономику Штатов, я невольно сделал так, что от меня стала зависеть вся страна. Так что правы они. Вот только что я знаю об управлении страной?

В тот день, вернувшись очень поздно, я застал Яшу в том же кабинете, спящим в кресле. Я уже остыл, поэтому не стал его будить, а просто ушел спать. Перед сном поговорил с женой, та не лезла, спокойно дождалась, когда я сам расскажу все. А вот утром я был хоть и хмур, но вполне вменяем. Яша подкинул было мне текст, что я должен буду зачитать, но я лишь отмахнулся от него.

– Буду говорить так, как сочту нужным и смогу.

– Вот этого-то я и боюсь! Хотя отредактируем, если что.

Когда собрались журналисты и началась пресс-конференция, я собрался и вновь стал самим собой.

– Граждане! – я сделал небольшую паузу. – Я Гарри Смит, председатель совета директоров компании «Калифорния», заявляю…

Общее время моего заявления составило сорок минут. Я как мог попытался объяснить людям, которые слушали мое выступление, что буду стараться изо всех сил вытащить Америку из того кризиса, в который ее загнали бывшие хозяева жизни. Как основной держатель долговых бумаг страны, я действительно мог исправить ситуацию. Причем довольно быстро. Единственное, хоть передача и была в записи, но я спросил, обращаясь к людям, согласны ли они внести изменения в Конституцию. Это было необходимо для того, чтобы раз и навсегда изменить тот строй, в котором жила Америка. Нет, основные постулаты останутся незыблемы, но многое мы изменим.