Марк Иванов - Слепые чувства

– Коли у нас выдалось свободное время, то я, пожалуй, получше изучу эти Лабиринты. Для такого примитивного бога, как Азол-Такуш это весьма недурное творение.

– Ты будешь смотреть на зрелище, которое я хочу устроить?

– Может быть. Позови меня, но не факт, что я приду.

– Хорошо, – подытожил Мингрем, – У каждого есть своё дело, и препятствий строить я не буду.

– Простите за нескромный вопрос, но что будете делать вы, великий магистр?

– За меня не беспокойтесь, – сказал он, взяв в руки свой амулет, – мне есть чем заняться.

Во дворе, прямо перед домом, был сложен большой костёр. На нем лежало тело миссис Стивенсон, одетое в нарядное платье, с венком на голове. Все, кто был рядом с ней в последние дни собрались вокруг: её муж, еле сдерживающий слёзы, и Аня с Ларри. Неподалёку, на крыльце, в кресле сидел Андрей, а рядом с ним стоял Антон, который пересказывал своему другу всё, что происходит.

Мистер Стивенсон еле заметно кивнул, и Аня положила свои руки на сухие дрова.

– Стихии! – сказал он, – сегодня в ваших руках оказалась ещё одна смертная жизнь. Да обретёт она вечный покой, в награду за свою верную службу: станет водой, дарующей жизнь, – Ларри протянул ему хрустальный сосуд, наполненный чистейшей родниковой водой, и Мистер Стивенсон смочил ею лоб своей жены, – станет землёй, дарующей силу, – он взял горсть земли и посыпал её ноги, – станет огнём, дарующим защиту, – Аня подожгла дрова и костёр вспыхнул ярким пламенем, окатив всех своим жаром, – и да станет она ветром, ласкающим верхушки самых высоких деревьев.

Аня должна была вызвать легкий ветер, но он подул сам. Искры поднялись в воздух вместе с пеплом. Мистер Стивенсон не выдержал: он упал на колени и закрыл своё лицо руками. Ларри и Аня решили оставить его наедине со своим горем и отошли на крыльцо, к Андрею и Антону.

– Они любили друг друга и просто хотели спокойно прожить вместе счастливую жизнь… – задумчиво сказал Ларри, – я понимаю, почему они пошли на сделку с Паразитом. Радует лишь одно – его жена обретёт покой и не будет вечно скитаться по этим ужасным Лабиринтам. О, как же мне жалко его…

– Перед похоронами вы упоминали, – сказала Аня, – что мистер Стивенсон лишился своих сил. Можете рассказать про это поподробнее?

– Да. Чтобы спасти нас, он превратился в живую молнию, заплатив за это своими способностями. Теперь из живых шаманов осталась только ты, но, думаю, мистер Стивенсон сможет заняться твоим дальнейшим обучением. Правда сейчас ему нужно совсем другое…

– А ты как, Антон?

– Паршиво. Я видел всё, что творил этот ублюдок, пока он находился в моём теле, и ничего не мог сделать! Я знаю, что во всём, что произошло нет моей вины, но мне всё равно стыдно. До сих пор перед глазами стоит Женя. Она кричит, а я просто беру и стреляю прямо ей в лицо. Она никогда не простит мне этого.

– Я так не думаю, – сказал Андрей, – твоя сестра будет рада узнать, что ты вернулся и с тобой всё в порядке. Правда я не знаю, смогу ли я когда-нибудь заснуть, чтобы передать ей эту весть. Это проклятие Древнего Бога всё портит…

– Эй, ребята, идите-ка сюда! – с воодушевлением крикнула Аня, подбегая к ближайшему окну, – Кто это там, на дороге?

Все тут же облепили её и начали вглядываться туда, куда она указывала пальцем. Первым догадался Антон.

– Не может быть! – сказал он, – Да это же…

Первым делом инквизитор Маш решил посмотреть на знаменитую в узких кругах деревнею шаманов, до недавнего времени скрытую в глубинах Лабиринтов. Он прекрасно понимал, что сейчас там осталась лишь гора трупов – прямо перед их прибытием Азол-Такуш сумел обнаружить её и послал туда всю свою бесчисленную армию, и у горстки шаманов не было ни единого шанса выстоять против орды ужасных чудовищ.

Теперь все эти твари обречены – без своего хозяина они быстро потеряют жизненную силу и завянут, как цветы. Забавно, Павший Бог создавал свою армию из людей и животных тысячу лет, а они пришли и разрушил все его труды за пару минут. С такими мыслями Маш телепортировался на тлеющие руины…

Они сидели у тела Вихо уже несколько часов. Кел обнимал Женю, а она положила свою голову ему на плечо. Слёзы на их щеках давно высохли, оставив лишь блестящие на ясном солнце полоски, а молчание, повисшее между ними, говорило лучше всяких слов.

Ребят ослепила внезапная вспышка света. Проморгавшись, они увидели человека в красных одеждах, парившего в воздухе неподалёку от них. Он оценивающим взглядом оглядел пепелище, и заметил ребят. На его лице промелькнуло нечто вроде удивления, и, подлетев к ним, незнакомец сказал: